— Яснее ясного, — сказал Кугель. — Я верну твою коляску к клубу.
Кугель подогнал коляску к пристани и остановился у «Галанте». Госпожа Сольдинк с дочерьми сидели в шезлонгах на юте, глядя на площадь и обсуждая необычные городские виды.
— Госпожа Сольдинк! — закричал Кугель. — Это я, Фускуле! Пришел, чтобы сопроводить вас к ваннам богини Пафнис. Вы готовы? Надо торопиться, ибо день близится к вечеру.
— Я вполне готова. Там хватит места для всех?
— Боюсь, что нет. Дроггер не сможет втащить всех на гору. Вашим дочерям придется остаться.
Госпожа Сольдинк сошла вниз по трапу, и Кугель спрыгнул на землю.
— Фускуле? — проворчала госпожа Сольдинк. — Слышала ваше имя, но не могу вспомнить.
— Племянник червевода Пулка. Я продал господину Сольдинку червя и надеюсь получить место червевода на вашем корабле.
— Понятно. Как бы то ни было, очень любезно с вашей стороны отвезти меня на экскурсию. Нужно взять с собой какой-нибудь купальный костюм?
— Нет, ничего не надо. Это очень уединенное место, а одежда уменьшает эффект воды.
Кугель помог госпоже Сольдинк сесть в экипаж, затем забрался на облучок. Он нажал на педаль, и коляска покатилась по площади. Кугель поехал по дороге, ведущей на гору. Помподурос остался внизу, затем скрылся за каменистыми холмами. Густая черная осока по обеим сторонам дороги издавала сильный аромат, и Кугель понял, где жители острова добывали сырье для пива. Наконец дорога свернула в унылую маленькую ложбину. Кугель остановил коляску, чтобы дать дроггеру отдых.
— Мы уже почти у фонтана? А где храм, который покровительствует ваннам? — спросила утомленно госпожа Сольдинк.
— Надо еще немного проехать, — ответил Кугель.
— Правда? Фускуле, вам стоило найти более удобный экипаж. Этот драндулет подпрыгивает и трясется, точно доска, которую волокут по камням, а пыль летит во все стороны.
— Госпожа Сольдинк, пожалуйста, прекратите свои жалобы, они действуют мне на нервы. На самом деле я еще не все сказал и буду беспристрастно откровенен, как настоящий червевод. Несмотря на все ваши достоинства, вы избалованы и изнежены излишней роскошью и, разумеется, перееданием. Применительно к нашему экипажу: наслаждайтесь комфортом, пока можете, ибо, когда дорога станет чересчур крутой, вам придется идти пешком, — строго обернулся к пассажирке Кугель.
Госпожа Сольдинк, утратив дар речи, только хлопала глазами.
— Кроме того, в этом месте я обычно беру плату за проезд, — продолжил Кугель. — Сколько у вас при себе?
Госпожа Сольдинк наконец вновь обрела способность говорить. Ее голос стал ледяным.