До нее доносились обрывки разговоров. Новый Век освободил путь паровой машине Манненгейма. Перис хмыкнула и подумала, что нежная музыка успокаивает нервное мельтешение вокруг нее. Подсолнухи, или, скорее, целое поле золотой кукурузы волновалось под ослепительно голубыми небесами.
Перис стояла наверху лестницы. Ниже все кожаные диваны и кресла были заполнены гостями. Еще больше людей стояли группками.
Смех прекратился. Кукурузное поле увяло.
Перис почувствовала, как толпа замолчала и словно чего-то ждет. По ее спине пробежал холодок. Прижимая стакан к груди, она медленно обернулась.
Только что прибывший мужчина был выше остальных, шире в плечах, более стройным и загорелым, чем все другие; и еще он был гораздо сильнее. Взгляд его серебряно-серых глаз нашел ее поверх голов глазеющей толпы. Молчаливая угроза исходила от этого взгляда.
– Квинн, – прошептал кто-то рядом с ней.
Все зашикали друг на друга.
Взгляд Тобиаса не упускал свою цель. Не глядя по сторонам, он шел к ней. Толпа на его пути расступалась, словно разрезанная ножом на две части.
Вот он остановился рядом с ней и посмотрел сверху вниз – через легкий летящий шифон на ее сияющие красные босоножки и снова ей в глаза.
Перис опустила руку и стала теребить бахрому на платье.
– Мое платье от Мак-Фаддена в чистке, – сказала она, – вместе с бельем от Ромео Гильи.
– Хорошо, – сказал он так громко, что услышали все вокруг. – Когда вы в красном, вы притягиваете взгляды. Ваша скрытая индивидуальность начинает проявляться.
Шея Перис начала краснеть снизу вверх.
Тобиас намеренно пристально смотрел на тех, кто стоял рядом с ними до тех пор, пока они поспешно не пускались в разговоры. Даже вездесущая Мелани Эвергрин притворилась, что ей совсем неинтересно.
– Я же просил тебя не ходить сюда, – тихо сказал Тобиас. – Представляешь, насколько ты здесь уязвима?
– Среди толпы в сотню человек?
– Без конца входящих и выходящих.
– Я приехала на машине. Синтия меня подвезла.
– А как ты думаешь добраться домой?
– Я еду домой вместе с Синтией. Она меня проводит.
Он оглядел комнату.
– Если вспомнит, что ты здесь, – уголок его рта скривился вниз.
– Конечно, вспомнит.
– И проводит тебя? И, конечно, ничего не может случиться по дороге. На тебя могут напасть у самого твоего дома, Перис.
Ее сердце стучало, но она продолжала смотреть на него.
– Ты так говоришь, словно на каждой крыше сидят снайперы, поджидая меня. Скажи, ну зачем кому-то на меня нападать?
Она повысила голос и поймала на себе взгляд бледной женщины в сером шелке, которая, наклонившись к своему спутнику, произнесла, как показалось Перис, ее имя.