Он вернется сюда? Может быть, он ждал, что она будет стучать в дверь, кричать, умолять его впустить ее? Знает ли он, что она боится высоты?
Снизу плыли по ветру разрозненные звуки какого-то джаза. Этот же ветер уносил их прочь.
Ожидание.
Под ладонью Перис, под атласным чехлом ее платья сумасшедше стучало сердце. Ей надо поднять шум. Надо привлечь чье-нибудь внимание. Но не того человека, который ждет этого шума.
Никто ее не услышит. Если она не докричится до людей в соседнем доме или внизу на улице.
Перис закрыла глаза и почувствовала, как в ее голове все медленно закружилось. Смотри наверх. Чей-то голос из прошлого, чей – она не помнила, велел ей смотреть на что-нибудь неподвижное. Это значило открыть глаза. Но Перис ничего не хотела видеть.
Шелест, как прибой, то накатывал на нее, то отступал. У нее похолодела спина. Она открыла глаза и сосредоточилась на бамбуке, росшем в кадке. Под небом, разодранным на лохматые закопченные вымпелы, танцевал, и качался, и кланялся бамбук; его высушенные солнцем листья гладили друг друга, как бумажные пальцы.
Пощелкивание бумажных пальцев перешло в сухой, какой-то пережаренный смешок, в демоническое хихиканье.
За посмеивающимся духом бамбука зияла пустота. Место между кадками с растениями и парапетом. Перис закрыла уши руками и начала мурлыкать что-то себе под нос, заглушая звуки ночи.
Двигаться. Она должна двигаться, противостоять и действовать.
На дрожащих ногах она поднялась, но спину так и не выпрямила.
Когда она вернулась домой, он уже был в ее квартире. Пока она проверяла свои работы, он потихоньку пробрался и распахнул дверь и спрятался – наверное, в пустой спальне, пока она, согласно его плану, не поднялась сюда.
Замки не остановили его. И ключи не остановили. Ключи можно скопировать. Перис сняла босоножки и, стараясь не производить шума, поставила их на крышу. За все шесть лет, что она прожила в квартире Эммы, Перис ни разу не приближалась к краю крыши ближе, чем на фут. А сейчас она подошла к ограждению из бамбука и протиснулась между кадками.
Стебли застучали один о другой. Гладкие, как слоновая кость, шевелящиеся от малейшего прикосновения, они хлопали Перис по лицу и поднятым рукам.
Вот звенящий полог остался позади.
Пожарная лестница.
Однажды она смотрела снизу вверх на эту лестницу. На этом уровне лестница шла параллельно стене и на головокружительной высоте выходила на площадку снаружи окон спален.
Маленькие камушки кололи ей подошвы ног. Она опять закрыла глаза и попыталась представить, где может проходить эта лестница.