Перис вздрогнула. Тобиас проследил ее взгляд: в нижней части картины черной краской было написано шестидюймовыми буквами: «Синтия», а рядом, той же красной краской, что и вся картина, – «оттраханная».
Они услышали звук выдвигаемых и задвигаемых ящиков. Перис наклонилась к Тобиасу и прошептала:
– Кабинет.
– Давай, давай, – ворчал мужчина, выдвигая ящики. – Сукина дочь. Ты же оставила его на жестком диске, дурочка. Оставила.
Они услышали, как он включил компьютер и начал тихонько постукивать кнопками клавиатуры.
Тобиас не успел остановить Перис, и она подошла к открытой двери комнаты, которую Синтия называла своим кабинетом. Тобиас встал рядом с ней в тот момент, когда, запущенный командой с клавиатуры, зажужжал лазерный принтер. Через несколько секунд отпечатанные листы один за другим заскользили в принимающий лоток.
Перис двинулась, но Тобиас ее опередил. Он отстранил ее и подошел к мужчине в момент, когда тот только начал оборачиваться. Тобиас кинулся, как вратарь на летящий мяч.
– Твою мать! – вскрикнул Конрад, упав на лакированный пол, и застонал.
Тобиас крепко держал его за руки.
– Слезь с меня, – просил Конрад. – Отпусти.
Конрад был моложе, но Тобиас весил больше и находился в лучшей форме. Решив ничего не говорить, он ударил Конрада кулаком в живот и завел ему руки за спину.
– Что ты делаешь? – закричала Перис.
– Пришло время для окончательных расчетов, – ответил Тобиас. – Думаю, сейчас мы все и узнаем до конца.
– Руки, – пищал Конрад.
Тобиас вытащил ремень у себя из брюк и связал руки Конраду. Потом рывком поднял его на ноги, толкнул в кресло у компьютера и концом ремня привязал его к спинке.
– Когда до тебя доберутся журналисты, ты пожалеешь, что родился, – сказал ему Конрад. Его лицо исказилось от боли. – Перис, останови его. Он становится бешеным. Синтия знала, что он ненормальный.
Перис не слушала его. Она взяла пачку отпечатанных принтером листов и принялась читать.
– Это мое, – сказал Конрад. – Синтия разрешила мне пользоваться ее компьютером для работы.
– Одной работой ты уже украсил ее гостиную. Милая работа, – вяло сказал Тобиас. – Ты делаешь интересные вещи.
Карие глаза Конрада сверкнули.
– Это – личное.
– Подарок, что ли?
– Так и есть.
– Похоже, с подковыркой подарок, да?
Конрад поморщился.
– Это уж как тебе будет угодно.
– Забавно, наверное, было писать такую картину.
– Да уж, – вызывающе ответил Конрад. – Нам обоим понравилось.
– Мне можешь не рассказывать.
– Тобиас, – сказала Перис. – Господи, я ничего не понимаю. Здесь все написано. Все, что случилось. Она даже имена не изменила.