Многие исследователи индийской цивилизации отмечали, что публичный спор в Индии не только достиг высочайшего уровня, но и стал фундаментальной основой местного социального взаимодействия [Дараната, 1869], а также сыграл большую роль в развитии теоретического знания, в том числе и философии [Базаров, 1998, с. 20]. Его возникновение относят к концу ведического периода (начало VII – начало V в. до н. э.) [Там же, с. 21]. В Сутрах говорится об участии в диспутах Будды [Сутра о мудрости]. В Сутре «Вопросы Пурны» Будда объясняет, как следует вести диспут, на какие вопросы и как отвечать [Вопросы Пурны, л. 51]. В своих базовых формах культура индийского спора закрепилась в период II-IV вв., а формы аргументации и логики, в особенности буддийской, еще некоторое время функционировали как относительно динамические системы, но к концу VII в. перестали видоизменяться [Базаров, 1998, с. 21].
Б. Б. Барадийн называет VII в. кульминационной точкой расцвета буддизма в Индии, когда окончательно сложилась система монастырского образования и началось интенсивное проникновение буддизма в Тибет, породившее оживленное культурное общение между этими странами и приведшее к тому, что индийский буддизм окончательно упрочился в Тибете, приняв национально-тибетскую форму [Барадийн, 1992, с. 67-68]. Сначала, на взгляд Б. Б. Барадийна, в Тибете появились монастыри отшельнического типа (sgrub grva), и только в XIII в. сектой Сакьяпа (sa skya pa) были организованы, а впоследствии заимствованы сектами Жонанба (jo nang pa) и Гелугпа (dge lugs pa), монастыри школьного типа (bshad grva) по образцу индийских монастырей-университетов. Позднее секта Жонанба была запрещена гелугпинцами как еретическая, Сакьяпа пришла в упадок и закрыла монастырские школы. Ньинмапа и Каржудпа не имели монастырей школьного типа[7]. И лишь у Гелугпы они привились и стали преобладающими [Там же, с. 70-71].
Г. Ц. Цыбиков пишет: «Ламаистские монастыри, как известно, служат ныне не столько убежищем отрекшихся от мира аскетов, сколько школами для духовенства, начиная от обучения азбуке до высших пределов богословских знаний» [Цыбиков, 2, с. 18]. Цзонхава ориентировался, главным образом, на изучение философии, которое требовало многих лет упорной учебы, и монашество [Базаров, 1998, с. 36]. Желая перенести в Тибет изучение Махаяны по толкованиям философов периода ее расцвета в Индии с V до X в. [Цыбиков, 2, с. 69], он учредил в монастырях Гелугпы философские факультеты[8], на которых изучали всю «буддийскую философию, какая создалась у индийских ученых последних веков буддизма в Индии» [Там же, с. 67].