Глава 30. Полет Валькирий
Однажды, в тринадцатом веке, в спокойном доселе краю, пахали в лесу дровосеки и жизнь проклинали свою. С утра и до ночи работай, налоги барону давай, детишек корми желторотых, помрешь и поднимешься в рай. Дубок вековечный завален и с треском упал в бурелом. Трухлявый пенек обкорнали и тут же уселись на нем.
— А где это было? На Рейне, где делают рыбки буль-буль?
— Не там, а в холодном Голштейне. Прохладном (был месяц июль). Повсюду зеленые листья, грибов и цветов круговерть, и время подумать о жизни. Но вот приближается смерть! Нашествие гуннское снова?! Спаси от незванных гостей! Звенят золотые подковы за тем перекрестком путей. Чье это огромное войско?
— А кто его знает, мужик. Они говорят по-монгольски и саблями делают «вжик»! Один из пришельцев в кафтане поверх золотистой брони…
— Ну что замолчали, пейзане? Оглохли, Христос сохрани? — лениво и очень неспешно, сжимая поводья в руке, Пусянь вопрошает с усмешкой на датском своем языке (Он был, говорят, полиглотом. Пока продолжается жизнь — с утра и до ночи работай, а также прилежно учись).
Крестьяне от страха вспотели, но смелый нашелся один:
— Да мы ничего не хотели от вас, молодой господин…
— Какая ирония, братцы, — Пусянь повернулся к своим, — могу стариком называться, а эти зовут молодым. Спасибо, небесные сферы! За тысячи старых грехов меня назовут Агасфером на сотне земных языков!
Крестьянам:
— По этой дороге мы к немцам идем на войну. Платить не забудьте налоги в мою (не барона) казну!
И скрылся за тем поворотом, желая победу добыть. Крестьяне вернулись к работам — налоги придется платить!
Был тихий и ласковый вечер, дышал полноцветием трав. Но вышел Пусяню навстречу какой-то германский альтграф. Где море упавших ласкало, а трупы затягивал ил, сразились у Датского Вала — и снова Пусянь победил! Ведущий кочевников диких, которые просто зверье, в ряды полководцев великих он имя добавил свое. Живой и совсем не убитый, жует на ходу ветчину, идет с многочисленной свитой Пусянь из семейства Ваньну. Собой бесконечно доволен, в усмешке кривляющий рот, обходит победное поле и тут же приказ отдает: