Стражники поспешно схватились за верёвки и цепи, натягивая их, что бы открыть ворота моего и, одновременно, уже давно не моего дома.
— Умнички, — поощряюще оскалился я, глядя на парней, как волк на овечек-мутантов.
Взяв коня под уздцы, минуя дрожащих стражников, я перешёл через мост, ведущий к самой людной улице столицы Роэлии.
Надо сказать, был у меня тут домик. И я был уверен — со времени моего… не буду вас шокировать раньше времени. Я был уверен, что со времени моего отъезда к моему дому даже близко не подошли. И мне это было на руку.
Для светленьких белоснежных эльфов было в диковинку увидеть среди себя такого загадочного и грязного персонажа, как я. Тем более, что я вёл в поводу коня, с переброшенной через спину девушкой и крылатой, рогатой пумой. А когда я направился к дому, к которому не только боялись прикоснуться, но боялись даже посмотреть в его сторону, заговорить о нём, на светлых, не омрачённых гадостями нашей счастливой жизни лицах появился ужас.
Схватив за руку маленького эльфёнка, я притянул его к себе.
— Ты приведёшь сюда лекаря, — тихо проговорил я.
Малыш попятился, безуспешно пытаясь вырваться из моих рук.
— Ты приведёшь сюда лекаря, — терпеливо повторил я.
Мальчишка поспешно закивал.
— И не смей меня обманывать, — тихо добавил я. — Я вижу ложь, и я знаю, как найти лжеца.
Мальчишка сглотнул и затряс головой в два раза сильнее.
— Беги, малыш, — сладко улыбнулся я, глядя убегающему мальчишке вслед.
Дом был не заперт, как я его и оставил. Взвалив на одно плечо девчонку, а на другое лемуну, я вошёл в дом и… чихнул. Да-а-а… запылился слегка с момента моего последнего посещения.
Я прошёл в спальню и свалил на кровать девчонку и зверя. А чё? Хорошая компашка из них получилась! Вернувшись во двор, я отвёл коня в конюшню и поспешил обратно.
— Милиндис, — послышался мужской голос, — ты же знаешь, чей это дом. Звать сюда лекаря некому.
— Но тот парень…
— Я сказал некому. Единственный хозяин этого дома не имеет права на возврат.
— Ты действительно так думаешь? — надо признать, эльфийский народ мельчает, коль не может заметить, как к нему подошли вплотную.
Лекарь медленно обернулся, зная, кого он увидит, но не веря в собственную мысль до последнего. Но он меня видел, видел и молчал, глядя на меня, не в силах что-либо сказать. Наконец, онемение прошло.
— Валериль…
Я оценил впечатление, произведённое мною на старого знакомого, и решил приблизиться.
— И почему же наш дорогой властелин так уверен, что, если он что-либо запретил, его запрет не нарушиться? Почему он решил, что я не смогу вернуться в Роэлию?