— …как ты в самый ответственный момент.
— Да. Как я… ЧТО?!
Я заржал. Да-а… Мой братец совсем заговорился.
— Да ты… да я… да я растопчу тебя! — перешёл он на откровенные угрозы.
— Чем? — продолжал ржать я. — Чем растопчешь? У тебя и ног-то толком нет!
Если бы мог — склонился бы пополам от смеха. Но я был парализован, так что смог лишь прикрыть глаза от удовольствия, передаваемого смехом. Когда же я вновь открыл глаза, то увидел остриё меча, направленного мне в лицо. Причём, меч был не призрачный, а вполне ощутимый. Смущало только то, что удерживала его практически прозрачная рука. Я знал этот меч. Слишком хорошо, что бы понять, как его можно повернуть против своего хозяина.
— Ну всё, Валериль, — хмыкнул Ровиэнь, — ты допрыгался.
Ну, это мы ещё посмотрим.
Я собрал в себе все силы, оставшиеся не блокированными парализацией, навеянной на меня призраком, и направил всё без остатка вперёд.
Затрясшись, моя рука медленно поднялась.
Ровиэнь отскочил от меня, словно ошпаренный, с опаской поглядывая на скованные движения моих конечностей. Видимо, моё чудесное пробуждение не входило в его планы.
Я вымучил из себя один шаг. Второй дался намного легче, потому что я постепенно выходил из парализованного состояния.
Ровиэнь оббежал меня кругом, точно кролик, стремясь зайти со спины и нанести удар исподтишка. В ответ я всё же успел неуклюже повернуться. Размахнувшись, он ударил меня рукоятью меча по лицу изо всех сил. Я, пошатнувшись, упал на колени, которые едва сгибались. Ровиэнь вновь оказался у меня за спиной.
Я тяжело поднялся на ноги и попятился к дому. Из носа, сломанного ударом рукояти, хлестала кровь.
— Ну, вот, — вздохнул призрак. — Я знал, что ты сможешь отойти от парализации. Но, заметь, ты всё равно не можешь ничего со мной сделать.
Прежде, чем я сумел что-либо предпринять, Ровиэнь размахнулся и бросил меч наподобие копья, целясь точно в сердце.
Я попробовал уклониться, но острое лезвие всё же меня настигло, распоров вместо сердца живот. А за счёт того, что меч бросали наверняка и с большой силой, меня отбросило от удара назад, пригвоздив к двери дома.
— Ты проиграл, Валериль.
Велина
Меня разбудил тяжёлый и глухой удар в дверь. Это что же, бомжам ночью не спиться? Совсем с ума сошли, по домам лазят.
Открыв глаза, я увидела, как из двери торчит острый клинок, щедро политый кровью.
— Ты проиграл, Валериль.
Я вздрогнула. Рил? Не может быть…
Клинок медленно пополз обратно.
— Посмотрим, — упрямо сказал знакомый, но хриплый и ужасно усталый голос.
Послышались медленные, шуршащие шаги, а вслед за ними грянул протяжный, пробирающий до мозга костей вопль. Я сжалась от ужаса, пытаясь понять, что случилось. А потом воцарилась тишина.