Сзади к особняку примыкает небольшой тенистый парк, высокая металлическая ограда которого сплошь увита плющом. Красиво разделанные газоны радуют глаз яркой зеленью.
По вечерам и в ранние утренние часы, когда особняк пуст, тишину парка нарушает треск бензинового моторчика: садовник-немец подстригает траву и ставит автоматические лейки.
Когда горячее солнце накаляет каменные мостовые и в домах становится душно, в парке все так же прохладно. Там иногда прогуливаются люди. Но никогда не бывает женщин, не слышно веселого беззаботного смеха детей…
— Дорогой майор, а ведь я был прав! — с чувством внутреннего превосходства произнес солидный пожилой мужчина, одетый в светлый легкий костюм. — Теперь они будут валить на нас все…
Тот, кого назвали майором, хотя на нем не было военной формы, отшвырнул носком ботинка подвернувшийся камешек:
— А вы не уступайте, мистер Корвигер! У нас своих дел хватает.
Майор потянул вниз яркий галстук, как бы освобождая шею.
— Они получили сведения… Это распоряжение Вашингтона…
— Я не могу рисковать. Такое задание поручать ребятам еще рано. Они не прошли период легализации… А после провала четверки они должны притихнуть.
— Это приказ…
Майор с недоверием покосился на говорившего.
— Срочно?
— Чем быстрей, тем лучше! И обязательно — маяк.
— День «икс»?
— Нет. Но должна быть готовность.
— Приказ я обязан выполнять. Но предварительно нужно провести проверку. Хотя бы простую…
— В чем дело?
— Работа Дика на ключе мне показалась весьма странной. Первую телеграмму не приняли. В эфире были какие-то обрывки, которые все время пропадали.
— Он дал сигнал опасности?
— Нет, но…
— Почерк?
— Его, но бессвязный!
— Гм… Какой смысл? Я больше подозреваю тех, у кого все идет ровно и гладко. Не станут же русские делать сами себе помехи?
— Вы правы. И все же я хотел бы проверить.
— Я поставлю условие. А что другие?
— Маяк только у Дика…
— Благодарю вас.
Пожилой распрощался с майором и направился к зданию. Майор через калитку в зеленом заборе вышел на улицу.
— Входи! Входи! — с этими словами пожилой мужчина, с седыми, торчащими в разные стороны усами, отворил дверь и пропустил Ромашко. Потом он громко позвал:
— Хозяйка, принимай гостя!
Гость осмотрелся. Большая светлая горница с крашеным полом, чистые занавески на окнах.
Из соседней комнаты вышла моложавая женщина, в пестром сарафане, с мокрыми по локти руками. Она вытерла руки о передник.
— Здравствуйте. Очень рады! — Женщина подала руку, и Ромашко, смущаясь, ее пожал.
— Наш новый квартирант, — пояснил мужчина. — Покажи, Лукерья, комнату.
— Ну, что же. Очень даже приятно… Проходите. А где ваши вещи?