– Юрка!!!
Вот он передо мною – кривит рот. Ждал? Слова излишни, пистолет в моей руке. Он почему-то так же призрачен и прозрачен, как и мои одежды, как и мои пальцы. Я стреляю раз, другой, третий в лицо, в грудь, в живот… Вижу дыры от пуль – черные воронки. Вижу, как мой враг сползает вниз по колонне, прижимаясь щекой, руками цепляется за колючую проволоку, изображающую терновник. Лицо его изодрано в клочья, руки глубоко изрезаны, рот выворачивается в безмолвном крике. Хлещет на пол черная кровь. Залитый кровью пол вдруг начинает вибрировать, будто под ним проносится поезд метро, потом пол вдруг встает дыбом, летит черно-белый мрамор плитки и плашки подпола, ломаются колонны, разбрасывая осколки, дрожит готовый обрушиться потолок. Визг, вой, как от взрыва сотрясается здание казино, стены оседают и уходят в разверстую землю, в бездонную полость. Землетрясение. Землетрясение! Будто в полете, вижу, как черные, непроглядно черные трещины пошли по всей Москве – кругами и радиусами, прямо по кольцам, улицам, переулкам и сеткой между ними. И в один момент встала дымная пыль до небес, молнии коротких замыканий заискрили адовым фейерверком, и – вниз, все вниз, в бездну. Бездна дождалась своей жертвы. А из бездны, освобожденная, поднялась бледная звезда и, одинокая, повисла в черной вышине.
Юлька. Я не успел проститься с ней. Юлька… Юлька, я не хотел!!!
Падение в черноту.
– Юрочка, – нежно говорила Юлия Михайловна, склоняясь над постелью. – Все хорошо. Доктор сказал, что ты обязательно поправишься. Я рассказала доктору твою историю, и он сделал вывод, что ты эмоционально очень чувствителен. Оттого все неприятности. Стресс, видения, возможно, последствия черепно-мозговой травмы. А на самом деле твоя борьба с самим собой. Ты никак не можешь сам с собою смириться. Так доктор говорит. Ты ведь помнишь доктора? Ты видел его, когда он приходил сюда в последний раз. Ты был в сознании.
– Я не помню, – еле-еле шевелил языком Юрий Алексеевич. – Какая чушь – доктор…
– Ну и ничего страшного. Тебе гораздо лучше. Ты даже говорить можешь, поэтому у меня сегодня праздник, – радовалась Юлия Михайловна и подносила ему питье в плоском хрустальном стаканчике с носиком.
Юрий Алексеевич выпил нечто витаминизированное и вновь впал в бессознательное состояние – устал.
Постепенно он окреп, перестал неожиданно для себя самого проваливаться в сон, стал способен прогуливаться по комнате, и вскоре его из лечебницы перевезли в комфортабельные апартаменты отеля.
– Почему в отель, Юля? – спросил он. – Где мы, вообще-то?