— Почему это? — сузила я глаза. Почувствовав чье-то мощное деструктивное поле, я резко обернулась. В приемную входила высокая красивая женщина средних лет. Одета она была безупречно — в белый брючный костюм. На голове модная короткая стрижка светлых волос. Глаза у нее были голубые и печальные. Мешки под глазами и красноватое лицо (особенно нос) выдавали, что недавно женщина плакала. Она смущенно улыбалась, но была собрана и спокойна. Мне ее лицо показалось смутно знакомым. Но я никогда с ней лично не встречалась.
— Вы ведь — Сайф, — сказала она приятным голосом. Ну, кто я, я точно знаю. А кто она такая? Я вспомнила ее, когда ее улыбка померкла. Видела ее фото в газетах и журналах. Женщина года. Елена Павловна Шостак. Ликвидатор высшего уровня. Создала не один фонд для спасения детей. Ни на кого не работала. Самое сильное деструктивное поле в городе, правда, ограниченное местом действия. Но счастливой она от этого точно не выглядела. — Я знала, что встречу вас здесь.
О ней говорили всякое. И что детей ест, и правит городом, и что от одной только ее мысли люди умирают, даже если она о них лишь вспомнит. И что где она — там происходят несчастья, гибнут люди, умирают животные, увядают растения, ломаются механизмы, разрушаются здания. Но, конечно, как всегда, слухи были сильно преувеличены. А правдой было то, что она работает в специальной программе по лечению детей от рака.
Ну а я-то здесь причем? Совсем не мой круг общения — не мой уровень. Она с Блэкмортом и Козловым общается, да и то по телефону, а тут ко мне подошла… Что ей надо от меня?
— Встретили, — ответила я спокойно. Если ей есть что сказать, пусть говорит. Но я слишком устала. Слишком избита. Если она думает, что я сейчас же побегу по ее приказу, то она жестоко ошибается. И с места не сдвинусь!
— А я вас не такой представляла себе, — протянула Елена Павловна. — Что с вами случилось?
Я беспечно пожала плечами, о чем тут же жестоко пожалела, поэтому еще махнула рукой.
— Издержки работы… А что случилось с вами?
Мой вопрос произвел на нее эффект холодного душа. Она вздрогнула и, собравшись с духом, перешла к делу:
— У меня к вам разговор. Личный.
Что же все-таки выбило ее так из колеи? В ее глазах была печаль, тревога и что меня доконало — жалость! Причем она жалела меня! Себя бы пожалела! Тут острое предчувствие сжало мне сердце. Или я чего-то не знаю? Что-то случилось! Сначала хранитель, потом призрак, теперь еще это…
Я хлопнулась на ближайшую скамейку и вытянула усталое тело. Мне сейчас было не до головоломок и не до Шостак. Деструкция медленно восстанавливала меня, помогая пережить боль, но от этого раны и побои не исчезли. Я прикрыла глаза и, сложив руки перед грудью, велела: