— За меня не беспокойся. Я о долгах помню. Расскажи лучше, как из Мурома выбраться сумел.
— О-о-о, это длинная история. Тебе будет неинтересно.
— Ничего, я потерплю.
— Тронут вниманием, но всё же предпочту умолчать.
— Хм… Уж не оттого ли, что муромские тебя сами за ворота вывели?
Коллекционер покачал головой, сипло хихикая, и нарочито сокрушённо вздохнул.
— Вынужден огорчить, но увы, — развёл он руками. — Твоё невъебенное самомнение, Станислав, снова не находит подтверждения реальными фактами.
— А о чём говорят факты?
— Самое забавное, — продолжил охотник, игнорируя вопрос, — это слышать такую вот хуету от подсадного крысюка. Я ж с тобой тогда как со жмуром остывающим базарил. Купился на брехню твою и давай языком молоть. А на утро увели смертничка. Может расскажешь как вздёрнули? Шея не затекла?
— У тебя, как я погляжу, с недостатком самомнения тоже проблем не наблюдается, — парировал Стас, с показной ленцою кладя руку на дробовик, поближе к рукояти. — Думаешь, меня специально подсадили, чтоб секреты твои страшные выпытывать? Ай-ай-ай, — сделал он возмущённое лицо. — Это ж надо так коварно обработать великого и ужасного Коллекционера. Прямо, етить твою, целый заговор. Так вот я тебя тоже огорчу. Причина нашей встречи всего лишь в нехватке посадочных мест. Много, понимаешь, ворья мелкого в «Чёрном закате» томится, плюнуть некуда. Вот и сунули где посвободнее. А задержали меня на сутки. Имел глупость продать информацию эсэсовцам местным, они и заперли до выяснения обстоятельств. Обидно, правда? Ну а про казнь я тебе, ясен хрен, наврал. Не каждый же день удаётся со своим душегубом за жизнь потрындеть. Такие вот мои факты. А твоих я пока не слышал.
— Складно поёшь, — прошипел охотник. — Интересно было бы ещё узнать, что ты за инфу толкал.
— Она к тебе отношения не имеет. Но, если так уж интересно, скажу. Может, слыхал о банде, которая возле Мурома на Владимирском тракте промышляла?
— Ну.
— Я узнал, где их база находится, и прямо Бурову инфу эту продал.
— Хе… — Коллекционер недоверчиво осклабился. — И чего? Эта сука заплатила?
— Пять золотых. Я бы оставшиеся четыре продемонстрировал, да друзья твои их к рукам прибрали.
— А с бандой что? Нашли?
— Нашли, как я слышал. Только ничем путным это не кончилось. Покоцали эсэсовцев сильно, а банда ушла.
— Вот как? И кто ж у них за главного, башковитый такой?
— Точно не знаю, но Буров про Звягинцева говорил. Очень сильно удивился, когда я ему имя с отчеством назвал, а уж когда о кинжале рассказал в серебряных ножнах, так он вообще на месте подпрыгнул.