В комнатке Приятеля было тепло, он ее грел, так сказать, своим телом. Поэтому я пришел туда выпить чаю и позвонить. В лаборатории довольно долго не брали трубку.
– Что там у вас? Спите в оглоблях! – раздраженно пробормотал я в свой сотовый. – Ау, кто-нибудь меня слышит?!
Долгие гудки наконец сменились чьим-то голосом:
– Алло, да, слушаю вас!
– Кириленко к телефону позовите, пожалуйста.
– Я уже у телефона, – саркастически сказал мой старый знакомый. По моему, такое количество сарказма в нем накопилось за то время, пока он носит свое имя. Безумные родители подошли к этому чересчур творчески, и назвали его Освальдом. Он очень неохотно представлялся.
– Здравствуй, Вадик. Как жизнь?
– А, это ты, старая перечница? Цел еще? Ничего тебе не отстрелили? Рад тебя слышать!
– Слушай, ученый, мне тут надо кое-что на вшивость проверить. Без твоей помощи не обойтись.
– Опять дрянь какая-нибудь? И где ты ее находишь? Нет бы что приличное хоть раз притащил!
– Так приличное ты ж не любишь! А то, что гадость, это точно. Дурь, скорее всего, какая-нибудь.
– Ладно. Только сегодня не могу. Давай завтра, к вечеру, встретимся. Отдашь мне свою дрянь.
– Лады. Где встречаемся?
– Да ко мне подъезжай. Посидим, выпьем чего-нибудь.
Освальд – единственный, для кого я делаю исключение из своих правил насчет спиртного. Когда я еду к нему, то спиртное у меня обязательно есть. Лучше всего водка. Освальд не алкоголик, он, пожалуй, единственный из моих знакомых, который превратил питие спиртных напитков в искусство, а это искусство довел до совершенства.
– Водка ваша – закуска наша! – попрощался со мной Освальд.
Он не имел отношения к милиции, точнее, сейчас он работал в частной биохимической лаборатории. Пиявками, что ли, они занимаются. Брр! Но учился на судмедэксперта, и старых навыков не растерял.
Отключив сотовый, я некоторое время задумчиво смотрел в монитор. На нем неторопливо плыли экзотические рыбы. Рыбы выглядели совсем как настоящие. Лениво шевелили плавниками и изредка пускали пузырьки. Если присмотреться, в пузырьках можно было рассмотреть какие-то буквы. Английские, похоже. Вот это уже Приятель сам изобрел. Любимое его развлечение. Иногда мне кажется, что Приятель уже больше, чем машина. Но я стараюсь не давать волю воображению – слишком сложно судить о таких вещах, если ты, конечно, не господь бог и не идиот.
Информацию о том, что мне подкинули наркотик в машину он воспринял равнодушно – просто как еще один факт для размышлений. Высветил мне вчера на мониторе просьбу не беспокоить, и выпал из реальности. Теперь в его гениальных электронных мозгах оказались и симпатичный администратор Ирина Викторовна Ярославская, которую я надеялся увидеть сегодня, и пока незнакомый Леня с нетрадиционной ориентацией.