Она обернулась, глаза у нее потемнели. Потом она быстро поцеловала меня и прошептала на ухо:
– Я подумаю!
И исчезла. Дверь тихо закрылась. Чувствуя себя, несмотря на гудящую голову, превосходно, я рассеянно запер ее и, улыбаясь, пошел приводить себя в порядок. К моему удивлению, часы показывали половину второго, и мне нужно скоро было идти на встречу с Ириной. Оценив комизм ситуации, я расхохотался. В голове загремело эхо. Поэтому я перестал веселиться и повел себя под душ. Предстояло еще выкроить десяток минут для общения с Приятелем.
Через четверть часа, вымытый и побритый, я сидел перед Приятелем и выдавал ему отчет за прошедшие сутки. После моего краткого отчета Приятель удовлетворенно проворчал что-то и погрузился в размышления. На мониторе поплыла надпись на английском «не мешайте, думаю». Оставив его за этим занятием, я прошествовал в кухню. После такого лечения зверски хотелось есть. Прислушался, чего хочется душе. Душе, которая, как известно, у мужчин находится в желудке, хотелось кефира с сухарями. Пришлось подчинится.
В три дня бледный, но бодрый сыщик Мареев уже дефилировал по Столичной. Будешь тут бодрым – до нас докатилась, наконец, арктическая зимняя стужа. Сегодня было минус четырнадцать. Мои размышления по поводу погоды прервала Ирина, незаметно подошедшая ко мне.
– Здравствуйте, Валерий, – она сегодня одела пушистую шубку из серебристого меха и такую же шапку. Ее удлиненное лицо в обрамлении серебристого меха смотрелось как в сказке.
– Вы сегодня похожи на Снежную Королеву! – как-то не удержавшись, невпопад сказал я.
– Хорошо, что не на Снегурочку, – улыбнулась Ирина, испытующе глядя на меня. Ничего себе, чувствительность у женщин. Получше, чем у сейсмостанции.
– Не холодновато для прогулок? – спросил я, предлагая ей руку. Мы неторопливо пошли вниз по Столичной.
– Мне нравятся перемены. В погоде тоже.
Ничего себе, и как это понимать?
– Тогда есть предложение, – начал я, – доберемся до Набережной, пока ее совсем не затоптали. Прогуляемся, посмотрим, замерзла ли Волга. А потом выпьем где-нибудь горячего кофе.
Ирина задумчиво молчала, гоняя носком сапожка снежный комок.
– Так что, план принимается? – осторожно поинтересовался я.
– Если кофе с коньяком, то принимается, – сегодня Ирина выглядела усталой и осунувшейся. При том, что она почти не пользовалась косметикой, это было особенно заметно.
Вообще, по моему мнению, у таких красивых женщин просто не должно быть неприятностей. Сложно мне их представить.
– Ирина, вам не удалось ничего узнать об этом Анатолии?