Бен инстинктивно рванулся к девочке — обнять, приободрить — но замер: такая она была хорошенькая. Перед лицом этой красоты он почувствовал свою несостоятельность.
— Не бери в голову, — сказал он, не придумав ничего умнее. Он нежно и осторожно прикоснулся к ее плечам, слегка погладив (Бев скрыла в ладонях мокрые от слез глаза и щеки в красных пятнах обиды) и тут же отдернув руки, будто обжегшись. Мальчик моментально покраснел как рак. — Наплевать, Беверли.
Она уронила руки и тонко, пронзительно вскрикнула:
— Моя мать не шлюха! Она… она подавальщица!
Ее слова встретили гробовое молчание. Бен уставился на девочку с отвисшей челюстью. Эдди оторвал взгляд от рассыпанных по мостовой денег. После паузы все трое расхохотались.
— Подавальщица! — задыхался Эдди. Он слабо понимал значение слова «шлюха», но сопоставление двух понятий его изрядно развеселило. — Так вот кто она такая!
— Да! Да! — выкрикивала Беверли, одновременно плача и смеясь.
Бен хохотал до упаду, тяжело опустившись на мусорный бак. Крышка бака слетела, он перевернулся и чуть не накрыл мальчика. Эдди задыхался от смеха, указывая на него пальцем. Беверли помогла Бену подняться на ноги.
Над ними распахнулось окно; раздался женский крик:
— Эй, дети, идите отсюда! Люди отдыхают после ночной смены, понимать надо! Уходите немедленно!
Мальчики, не сговариваясь, взяли Беверли за руки и побежали к Сентер-стрит. Веселье не прекращалось…
Пересчитав деньги, компания решила, что сорок центов вполне хватает на два мороженых. Чтобы не раздражать мистера Кина (он был крайне недоволен, когда дети ели мороженое прямо в магазине), они направились в Басси-парк. Когда сели на траву, у Бена оказалось кофейное, у Эдди — земляничное. Беверли собирала нектар с обоих цветков. Наконец-то она обрела спокойствие с момента, когда раковина изрыгнула струю крови в ванной. Время и новые впечатления отодвинули событие на второй план.
— Понять не могу, какая муха укусила Брэдли, — делился своим недоумением Эдди. — Он никогда себе такого не позволял.
— Ты заступился за меня, — заметила Бев, целуя Бена в щеку. — Спасибо.
Бен покрылся румянцем.
— Ты же не жульничала, — пробормотал он себе под нос, бессознательно проглотив сразу половину мороженого. Всасывающий звук походил на хлопок.
— Вкусно, папочка? — глумливо поинтересовался Эдди. Беверли корчилась от смеха.
— Хватит, — жалобно произнесла она. — У меня уже живот свело. Прекратите ради Бога!
Бен улыбался. О, этот ее поцелуй надолго выведет его из равновесия; он, определенно, обещает бессонную ночь.
— У тебя все нормально? — спросил он.