Еще одно тревожит меня. Радемахер предположил, что я схожу с ума. Черт с ним, но… вдруг и они сочтут меня сумасшедшим, когда я начну их обзванивать? И что еще хуже: вдруг они вовсе не узнают меня? Майк Хэнлон? Кто это? Я не знаю никакого Майка Хэнлона. Я вас вообще не знаю. Какая клятва?
Я чувствую, что придет время звонков… и когда это случится, я буду знать все наверняка. А их жизненный цикл будет нарушен. Это будто два гигантских колеса, мощным усилием заставляемые вращаться параллельно: одно — это я и весь нынешний Дерри, другое — они, мои друзья детства.
Придет время, и они услышат Глас Черепахи. И я жду — стопроцентной уверенности, раньше или позже. Вопрос: звонить или не звонить — не стоит. Все дело в том, когда.
20 февраля 1985
Пожар на «Черном Пятне». «Великолепная возможность переврать историю, Майк, — как прокаркал бы старый Альберт Карсон. — Уж они постараются, и может быть, в чем-то даже преуспеют, но… старожилы-то помнят, как развивались события. Всегда есть кто-то, кто помнит. И они расскажут, нужно лишь подтолкнуть их».
Прожившие в Дерри не более двадцати лет могут не знать, что здесь существовали «специальные» унтер-офицерские казармы базы ВС в Дерри, казармы, находившиеся в доброй полумиле от базы, и в феврале, когда термометр показывает на ноль градусов, а завывающий ветер со скоростью 40 миль в час буквально пригибает к земле, с трудом верится, что до них всего полмили: настолько успеваешь промерзнуть.
Остальные семь казарм имели центральное отопление и хорошую изоляцию от разгула стихии. Они были комфортабельны и уютны. «Специальные», где обитали 27 человек группы «Е», обогревались старенькими печурками. Подвоз дров осуществлялся по принципу «кто-где-достанет». Единственной защитой извне были сосновые и еловые ветки, которыми строение обкладывалось снаружи. Один из живших в бараке смастерил как-то комплект утепленных окон, но в тот день все 27 человек направлялись для выполнения специальных работ на Бангорскую базу и, вернувшись вечером, усталые и промерзшие, обнаружили, что все окна разбиты. Все до единого.
Это было в 1930, когда американские ВВС состояли наполовину из бипланов. В Вашингтоне Билли Митчелла осудил военный суд, разжаловав из авиаторов и предложив летать на письменном столе в офисе за надоедливое жужжание насчет модернизации ВВС, сильно раздражавшее старейшин авиации. Немногим позже ему пришлось уйти в отставку.
Таким образом, несмотря на три полосы (в том числе одну бетонированную), на базе в Дерри летали мало, а большая часть солдат оказалась техниками.