Врач взглянул на старшего инспектора с изумлением и вместе с тем раздраженно.
— Разве это так важно?
— Прошу ответить.
— Даже не знаю. Может, она оставила ее в гардеробе… Ваш вопрос кажется мне несущественным!
— Об этом нам судить, — строго упрекнул его Форбс. — Речь идет об убийстве, а в таком деле существенно все.
— Итак, — продолжал сэр Малькольм, — Джон и Элизабет Ливингстон прибыли вместе и пили чай с остальными. Со всеми?
— Да, со всеми членами ложи.
— Кроме Джона Кертни, — уточнил старший инспектор.
— Да, действительно, Кертни с нами не было.
— Потом вы поднялись наверх, — продолжал сэр Малькольм. — И тут же приступили к ритуальной церемонии. Так?
— Все так. Я уже говорил, она началась около половины пятого.
— Сколько, по-вашему, прошло времени после начала церемонии и до кончины Ливингстона?
— С полчаса…
— Опишите, что происходило, перед тем как вы установили факт смерти.
— Джон надел передник — он принес его с собой — потом трое членов ложи, которым предстояло играть роль завистливых подмастерьев и поразить Хирама, проделали соответствующие ритуальные действия. Я был одним из них и держал лом. Затем подошел Досточтимый Дин и слегка стукнул Джона по лбу молотком. Джон знал, как должен проходить ритуал, и сам лег на пол, без посторонней помощи. Тут супруга Джона начала делать вид, что ищет его по четырем сторонам ложи…
— Кто набросил ему на лицо передник? — прервал доктора сэр Малькольм.
— Кто? Не знаю. В это время я смотрел, как первый страж набивает трубку ликоподием…
— А дальше?
— Передник загорелся.
— Ложь! — вскричал Форбс. — Нам известно, что передник намеренно пытались сжечь на одном из светильников, уже потом.
— Ах, так вы знаете… Тем лучше.
— Кто просил вас скрывать правду?
— Никто, все… Мы боялись скандала.
— Вы омыли лицо покойного? Зачем?
— Так хотел Досточтимый Дин. Ливингстон обычно подкрашивал себе брови химическим карандашом, что с его стороны было довольно легкомысленно.
— Вы раньше встречались с госпожой Ливингстон?
— Нет, это было первый раз.
— Как по-вашему, когда именно умер Ливингстон?
— Когда ему набросили на лицо передник.
— И кто это сделал, вы, конечно, не видели?
— Нет, честное слово. Я же говорил. Может, Досточтимый Дин вам что-нибудь скажет. А я ничего не знаю.
— Вы же врач и, значит, должны были сразу же установить, что Ливингстона отравили… По желтой пене в уголках рта…
— Тогда я даже глазам своим не поверил, ведь такое и представить себе невозможно! Потом, мне не хотелось путать братьев. Да и госпожа Ливингстон была там… Поставьте себя на мое место!