Тут у нее снова начала кружиться голова, и все впервые явившееся ей великолепие нового мира за изумрудными горами пролетело мимо нее в каком-то полусне: гигантские небоскребы из стекла, блистающие черным и золотым под слепящим летним солнцем, флотилия грузовых судов, покачивающихся на волнах залива Виктории, потоки машин и автобусов, толпы людей на улицах. Тайфун, разом уничтоживший весь ее мир, казалось, совсем не затронул север Гонконга.
Когда они доехали до центра, бешено вращающийся калейдоскоп внезапно остановился, словно для того, чтобы она получше рассмотрела девушек, прогуливающихся в тени небоскребов. Они были чуть старше ее и шли небольшими группками, хихикая и перешептываясь. На них были элегантные темно-синие шелковые костюмы, их блестящие черные волосы были подстрижены, а походка была такой изящной и уверенной.
«Я стану такой же, – пообещала она себе. – Однажды я буду так же вышагивать по суше с гордо поднятой головой».
– Квинз-роуд, – сказал шофер грузовика, нарушив молчание, которое царило в кабине, пока они ехали из Абердина. – Ты знаешь, где магазин твоей тети?
– Не совсем точно, но я его сразу узнаю, – ответила она. Грузовик как раз остановился на красный свет, и так как доброе лицо шофера снова стало скептически кривиться, она поспешно поблагодарила его и, открыв дверь, выскользнула на неподатливую мостовую.
«Спокойное море» отлично знала, как ей найти нужный магазин – она легко распознает бисерные узоры своей матери и бабушки. При воспоминании о ловких пальцах своих родных, так терпеливо учивших ее вышивать, – тех, с кем она провела немного счастливых часов за шитьем, – на нее снова нахлынула тоска. Но теперь их уже нет, а она оказалась в запретном месте, о котором когда-то мечтала. О, если б только она могла повернуть вспять события, вызванные ее недостойными мечтами…
Она закрыла глаза и, чувствуя, как покачнулось ее стройное тело, шагнула вперед, будто снова была на палубе, и отчаянно взмолилась, чтобы когда она снова откроет глаза, этот кошмар кончился. Она снова будет на палубе «Жемчужной луны», а мать позовет ее, потому что настало время дневной работы. С какой радостью она помчится к ней, не оглядываясь на берег и поклявшись никогда больше не мечтать о мире за драконами.
Но открыв глаза, она снова оказалась в новом мире, и, несмотря на всю его чуждость, это странное место было ей знакомо благодаря выставленным в витринах атласу и шелку. Ее глаза уловили знакомый блеск, напомнивший о золотых лучах восходящего солнца на сверкающей изумрудной поверхности моря.