Те, кто молчал, наскоро подсчитывали добычу, которая могла быть получена от грабежа владений темного ярла.
Впрочем, находились и такие, кто молчал не из-за скупости слов, а потому что отыскал подтверждение своим мрачным мыслям. Такие поистине поверили, что Авар Нидхеггсон — настоящий враг, а не просто владелец казны, которую надо опустошить.
Именно последним Вьяллар и уделил особое внимание.
— Тишина, доблестные воины! Все мы одинаково знаем, что темному ярлу, владыке мрака нужно преподать урок. Наказание — смерть! Но я догадываюсь, что не все вы идете в Гаррад по одинаковым причинам. Я обращаюсь к тем, кто готов отказаться от своей доли добычи, к тем, для кого золото не главное, а главное — то, что общий враг Нордхейма и Киммерии должен бесследно сгинуть. Ибо тем, кто поклянется идти до конца, презрев опасность и отбросив надежду на получение дорогих трофеев, будет особая слава и почет!
Молчание.
Вряд ли кто-то из наемников собирался в поход на Гаррад по своим идейным убеждениям. Однако, Вьяллар был далеко не так глуп, взывая к подобной инициативе. Гарланд и Миррейа разгадали его замысел — сын вождя выбирал тех, на кого можно было опереться в походе, как во время кровавых битв, так и в принятии тактических решений, зная, что они не подведут. Не сломятся под гнетом лишений, не прельстятся блеском сокровищ, не переметнутся на сторону врага, пообещавшего большую награду.
Наемники упорно молчали, не желая откликаться на предложение Вьяллара. Большинство из них было уверено, что сын вождя либо шутит, либо ищет в них какую-то слабость. Вьяллар, напротив, искал в своих людях сильные стороны.
Молчание уже стало неловким. Но сын Родвара упорно ждал. Наконец, нашлись те, кто выступил из общей массы воинов.
Первыми оказались двое вендийцев, которые встали со своих мест и скинули меховые одежды, оставшись в одних оранжевых рясах.
— Я клянусь, — сказал тот, у кого на лице были проведены две красные полосы от левого виска до переносицы.
— Клянусь Асурой, я дойду до самого Гаррада и вырву колдуну его проклятое сердце, — подтвердил второй, со сбритыми бровями и символом на лбу в виде падающей звезды.
Северяне удивленно уставились на жителей далекой страны, лежащей на Восходе.
— Ваши имена, благородные воители!
— Синкху Пленитель и Паарадж Светлый, — ответил один из вендийцев.
— Так вы признаете Авара Нидхеггсона своим врагом?
— Кровным. Врагом наших детей и врагом наших внуков. Мы будем преследовать того, кто украл священный артефакт и оказался повинен в гибели нашего наставника, пока он не испустит последний вздох, и да покарай нас Светлейший, если с наших губ сорвалась хоть капля лжи.