— И что ты здесь делаешь?
— Сижу, как видишь, — усмехнулся колдун, — беседую с прохожими. Редко, правда.
— Спустись вниз, — посоветовал варвар, — там людей тьма. Говори с ними, сколько хочешь,
— Нельзя мне, — горестно вздохнул собеседник. — Я не должен опускаться ниже вот этой линии. — Он повел рукой, указывая на что-то невидимое киммерийцу.
— Да кто тебя проверит? — спросил Конан, в душе даже слегка пожалев незадачливого колдуна.
— Заклятие на мне. Пересеку линию, превращусь в кучку дерьма — и все дела.
— За что же тебя так?
— Когда-то я был весьма уважаемым вендийским чародеем, но захотел подняться выше своих собратьев. Они меня и наказали, забросив сюда, на эту проклятую гору.
— Так вот и сидишь тут все это время? — недоверчиво спросил варвар. — А чем питаешься?
— Дичью, — уныло сказал колдун. — Смотри…
Конан поднял голову. Над ними кружила пара орлов, высматривавшая добычу. Старичок щелкнул пальцами, и одна из птиц, сложив крылья, камнем упала рядом с ними.
— Надоело до смерти, — скривился маг. — Вкус у них мерзейший, только ничего не поделаешь. Другие птицы сюда залетают редко…
— Да, уж, — согласился варвар, покосившись на жилистую голенастую птицу. — Это не фазан.
— Вот и лопаю этих стервятников, да кое-какие ягоды и коренья здесь нахожу. Рыбки бы! — мечтательно вздохнул вендиец. — Как-то, давно это уже было, один местный сюда случайно забрался. Я его попросил принести мне настоящей еды…
— Принес? — с интересом спросил киммериец.
— Принес, как же! — покачал головой колдун. — Вернулся с десятком таких же голых дикарей с копьями. Хотели со мной расправиться… — Он рассмеялся, да так, что на глазах у него выступили слезы.
— Так вот почему они теперь не поднимаются в горы, — задумчиво проговорил варвар.
— Угу, — трясясь от смеха, пробормотал старичок. — Я им оторвал головы, насадил на их же копья да и сбросил все это вниз.
Конан похолодел, вспомнив, как невежливо обошелся с чародеем при встрече.
— Не бойся, — словно прочитав его мысли, ответил старикашка. — Ты, я вижу, человек совсем не дикий и с тобой можно договориться. Кстати, я не представился. Зовут меня Аджилал Вир.
— А меня Конан. Если я дам тебе слово, то обязательно сдержу его, — гордо ответил киммериец. — Но я не представляю, чем могу быть тебе полезен.
«Оставит здесь до конца моих дней, чтобы было с кем разговаривать», — мелькнуло у него в голове.
— Расскажи-ка о том, как ты очутился здесь. — Аджилал Вир поудобнее устроился на камне.
— Да, понимаешь, и говорить-то особенно не о чем, — замялся варвар, но постарался как можно подробнее рассказать обо всем, что с ним приключилось в Аграпуре и на островах.