Смеркалось. По тротуару шли люди, у каждого из них могла оказаться в рукаве игра со снотворным, с наркотиком, с чем угодно. На каждой крыше мог прятаться снайпер с ледяными иголками в обойме. Аспирин сперва напряженно оглядывался, а потом перестал: паранойя. Навязчивый бред преследования.
— Если ты увидишь, что что-то идет не так… или если тебе просто станет страшно — бросай все и уходи, — ровным голосом посоветовала Алена.
— Тысячи людей играют в переходах на чем угодно, — так же ровно отозвался Аспирин. — Поют и танцуют. И ничего им не делается.
— Мы не пойдем в переход, — сказала Алена. — Помнишь? Я говорила тебе — я нашла место получше…
Они спустились в метро и через полчаса вышли из него — в центре. Небо почти совсем потемнело, но от фонарей, подсветки и реклам было светло, как днем.
— Здесь, — Алена остановилась перед входом в ресторан. Летняя терраса была пуста, внутри, за стеклянной дверью, плавали в рассеянном свете фигуры официантов, острыми айсбергами топорщились салфетки на столах. На втором этаже имелся застекленный балкон, опоясанный широким полукруглым карнизом. На балконе стоял единственный длинный стол, приготовленный, по-видимому, для скорого банкета — полностью накрытый и совершенно безлюдный.
— Ты хочешь поужинать? — глупо спросил Аспирин.
— Один вопрос, — Алена смотрела вверх. — Почему ты со мной пошел?
— То есть?
— Почему сейчас ты здесь, со мной, а не дома?
— Потому что я за тебя боюсь, — помолчав, признался Аспирин.
— А почему? — она с вызовом вскинула подбородок. — Что со мной может случиться?
Аспирин огляделся. Прохожих было много, но никто из них не смотрел на девочку со скрипкой, никто не узнавал прославленного ди-джея Аспирина.
— Не знаю, — сказал он устало. — Я не сказал бы, что ты такая… что с тобой ничего не случается. Обычно…
Она не дослушала. Поправила ранец и двинулась ко входу в ресторан. Аспирин — за ней.
В гардеробе им помогли снять куртки. Швейцар за вежливостью прятал удивление: Аспирин и Алена представляли собой странную пару. А трио, если считать Мишутку, еще более необычное.
— Нам наверх, — сказала Алена, и Аспирин послушно двинулся к лестнице.
— Прошу прощения, наверху сегодня спецобслуживание — банкет…
Алена шла, не оглядываясь. На шее у нее болталась ставшая привычной подушечка.
— Простите, это одна минута, — сказал швейцару Аспирин. — Алена! Здесь занято…
— Я знаю, — она не замедлила шага. — Помоги мне, пожалуйста, открыть окно.
— Что?!
— Вот это, — они были уже на балконе. Алена взялась за ручку большого окна в пластиковой раме: за стеклом, совсем близко, светились фонари и текла вечерняя толпа. — А, погоди, оно легко открывается…