Действительно, Павел Спиридонович не особенно стремился жениться на Вере, какое-то время колебался, но встречались они целый год, и ему казалось странным, если бы эти встречи пропали зря. Он уважал Веру, потому что однажды, в самом начале знакомства, когда он предложил ей остаться у него, она ответила отказом.
— Я, Павел Спиридонович, женщина серьезная, — сказала сухо. — И то, что мы встречаемся, ни о чем не говорит... Конечно, ходить в кино и гулять — это красиво, мне интересно, потому что вы человек незаурядный... Но я не могу быть приходящей.
Павел Спиридонович, отрезвленный решительным отказом, стал даже извиняться, и тогда Вера, прикинув, не сказала ли она больше, чем требуется, добавила:
— Не будем торопить события.
И мило улыбнулась, показывая, что она ничуть не сердится.
А в дальнейшем поставила себя так, что через месяц-другой Павел Спиридонович уже не мог обходиться без нее и скучал, если они не встречались несколько дней. Вера приходила к нему домой, готовила, убирала квартиру и, главное, выслушивала его разговоры о неприятностях на работе.
Павла Спиридоновича умиляло и то, что Вера, несмотря на протесты, продолжала называть его на «вы». Он посмеивался, а она утверждала, что называть так даже лучше и что это — от уважения.
— Вы — начальник цеха, — говорила Вера очень рассудительно, — и привыкли к имени-отчеству... Да и потом, я не понимаю, отчего это люди, встретившись несколько раз, начинают тыкать. Это некрасиво! Они не уважают друг друга! — решительно заключала она, напоминая этим свою подругу.
Уже тогда Павел Спиридонович заметил, что справедливые и разумные слова Веры как-то царапают слух, и он, несмотря на всю справедливость, не верил ей. Однако когда Вера однажды заговорила о затянувшемся знакомстве, он предложил ей выйти за него замуж, потому что уже не представлял, как будет обходиться без нее.
И скоро понял, что уважение, о котором столько говорила Вера, вовсе ни при чем; понял и то, что любви между ними никогда не было и не будет, но тут появился первый ребенок, хлопоты, тревоги, и думать ни о чем другом не хотелось. Павел Спиридонович, оглянувшись и подумав, пришел к выводу, что многие люди живут без любви, и живут неплохо. И решил: чем меньше об этом мыслей, чувств, тем спокойнее. Уговаривая себя таким образом, он находил, что ему даже повезло: Вера была хорошей хозяйкой, заботливой матерью, да и сама собой видная — не стыдно среди людей показаться. В компании она вперед других не лезла, больше молчала, а если и говорила что, то говорила метко, твердо, с достоинством. Она и молчать умела как-то умно, и Павел Спиридонович иногда даже любовался ею, глядя на спокойное лицо, а бывало, и побаивался, особенно когда Вера сжимала губы ниточкой и смотрела пристально, не мигая. Глаза у нее темные, и тянуло к ним в такие мгновения как магнитом. К тому же, рассердившись, Вера всегда переходила на «вы».