Жак с Ариэлем поспешили от него отпрыгнуть, и сделали это очень вовремя. На белоснежную скатерть, спасаясь от волчьей пыльцы посыпались блохи. Отскакивая, Ариэль невольно оказался рядом с входной дверью в камеру.
– Стоп. А нас что, не охраняют? – удивился он.
– С чего ты взял? – Борюсик по-собачьи потряс головой, пуская своих блох в полет.
Летели они не прицельно, в разные стороны, за что оборотень получил отдельный приз от дракона. Приз в виде запущенного в полет кресла оборотню не понравился. Низко пригнувшись, он пропустил его над головой. Кресло разлетелось на запчасти, грохнувшись об стенку.
– Вот с этого и взял, – пояснил дракон, – мы тут такой шум устроили, а успокаивать нас никто не спешит.
– Верно, – обрадовался Борюсик, схватил свой мешок, подбежал к двери, и приложил глаз к маленькому зарешеченному окошку в ней. – Вот свезло так свезло! Никого! На что они надеются, придурки? Что мы будем тут покорно ждать виселицы или плахи?
– На пыльцу волчьей ягоды надеются, – вздохнул дракон, – некроманты от нее столбенеют, и на цепи надеются. Только они не учли в своих расчетах Жака и нас.
– Я ж говорю идиоты! – радостно воскликнул Борюсик. – Итак, господа, полдела сделано! Мы во дворце, свободны и у нас еще вся ночь впереди! Осталось только открыть эту дверь.
Оборотень поковырялся ногтем в замочной скважине, и замок тихо щелкнул, открывая путь к свободе. Борюсик сунул голову в коридор.
– Точно никого! За мной!
Он первым ринулся вперед мимо пустых камер, к еще одной двери в конце коридора. Дракон и Жак спешили следом, стараясь не отстать.
– Мне папа рассказывал, – прогудел на ходу Жак, – что из этой тюрьмы выбраться невозможно.
– Со мной можно выбраться откуда угодно! – успокоил его Борюсик. – Осталась последняя дверь, и…
– Стой! – Жак схватил оборотня за шиворот, заставив притормозить.
– Ты чего? – возмутился Борюсик.
– Папа рассказывал, что у выхода ждет какая-то страшная ловушка.
– Да? Спасибо за предупреждение, но, по-моему, ни фига там нет. Я ловушки за версту чую.
– Кто бы рассказывал! Забыл про гостевую комнату, где нас тепленьких повязали? – заволновался дракон, – надо осторожней, уж больно дверь странная. По-моему на ней картина висит.
– Действительно странная, – согласился Борюсик, подходя ближе, – на шута здесь картина? Да и не картина это вовсе. Мазня какая-то. Точки, кляксы. Точки, кляксы, точки… кляксы…
Оборотень застыл перед картиной. Волосы на его голове встали дыбом.
– Нет… – Борюсика начало корежить. Он несколько раз конвульсивно дернулся. – нет… нет!!! – еще несколько раз дернувшись оборотень, словно живое изваяние окончательно застыл перед картиной.