В убежище проник малиновый свет, потускнел, совсем рядом ухнуло, заворчало, громыхнуло и затихло. Можно вылезать, что ли? Или минутку погодить для верности? Рекс выждал и осторожно потрусил к выходу. Вот те раз! Чудеса росли и множились. Каждый раз первые десять минут после выброса небо было зеленоватым и отовсюду пронзительно пахло озоном. Затем цвета приходили в норму, а затем чаще всего проливался меленький дождик. А тут – на тебе! – голубое небо без единого облачка. «Травка зеленеет, солнышко блестит»… И на душе как-то очень нехорошо. Страшно и очень неуютно. Непонятно отчего, но всё стало как-то не так, как прежде, непривычно и плохо. Плохо и тревожно. Тревожно и страшно. В брюхе противно засосало, слегка закружилась голова. Рекс потянул носом воздух. Аномалиями не пахло. То есть не то, чтобы именно здесь не пахло, а совсем. Пёс на всякий случай ощетинился, оскалился и зарычал.
Следовало бежать к Хозяину. Уж с ним-то всё точно встанет на свои места, он всё объяснит и успокоит. Рекс пронёсся по железнодорожной насыпи, неудачно сиганул с неё в лужу и помчался к Болотам. Закололо в боку, дыхание стало хриплым, тяжёлым и частым, однако пёс не останавливался. Несмотря на усталость, инстинкты не притуплялись: Рекс пристально вглядывался в окружающее. Однако – странно и невиданно! - ни одной аномалии по-прежнему не попалось. А ведь после выброса старые должны были исчезнуть, новые – появиться.
Вот и развалины церквушки, означающие границу Болот. Только тут пёс позволил себе остановиться и перевести дух, жадно похлебать воды из родничка. Вот тут уже было всё как всегда. Отпечатки узких ступней на сырой глине - ночью пробегал кровосос. Мелкая карусель закручивала воздух водоворотиком. Потрескивали где-то разряды электры. Рекс начал успокаиваться. Вот что значит – родимое Болото! Мир может рухнуть, но милый дом останется домом, а Хозяин – оплотом его. Мысленно произнеся этот символ веры, пёс успокоился окончательно и уже не спеша затрусил по узкой тропке.
…Сталкер бежал, хрипя и задыхаясь к видневшемуся вдалеке разбитому бензовозу, отчаянно молясь, чтобы успеть и чтобы крышка люка на цистерне была распахнута. Тогда можно было бы укрыться внутри и переждать удар. Конечно, комфорт был бы при этом относительный. Вроде как у карася на сковородке. Но выжить можно было бы. Маугли бежал и всё отчётливее понимал, что не успеет. И тут увидел черневшую в пожухлой траве дыру. Ангелы-заступники! Пролом, ведущий в канализацию! Он нырнул туда вниз головой и на четвереньках пополз подальше, цепляясь рюкзаком и автоматом за шершавые стены бетонной трубы, ликуя и торжествуя, мыча нечленораздельную песнь победы. Когда наверху колобродила Зона, сталкер сидел и маленькими глотками пил из фляжки воду, подкисленную лимонным соком.