– Говори! – велел Волынский и снова на кушетки – хлоп!
Франциск Локателли рассказал о себе: он прибыл в Россию искать чести и славы, путешествуя, имеет наклонности описывать виденное. А печатать сочинения свои будет в Париже… Ныне же, при обозах Камчатской экспедиции, он едет в Казань и… далее!
– Француз ли ты? – спросил его Волынский.
– Нет… итальянец, но выехал в Россию из Парижа.
– На лбу, граф, у тебя не писано, кто ты таков. А потому считай, что Казань тебе заказана… Дворы – наш и Версальский – в негласной вражде состоят из-за дел польских!
– Но вы же бывший губернатор земель Казанских, – ответил Локателли. – Затем и знаки я вам делал за столом, чтобы вы меня приняли. И обнадежили в дружбе. И помогли мне далее следовать. Мы все братья великого ордена каменщиков, нам ли не помогать друг другу?
– Я тебе помогу, – сказал Волынский, поразмыслив. – А ведь ты сбежишь да в курантах парижских иль лондонских станешь зло на русских людей клепать?
Локателли улыбнулся ему большим темным ртом.
– Политике Версаля, – смело заявил он Волынскому, – не народ русский мешает, а… политика Петербурга, где засел двор почти германский, почти венский. Отсюда и вражда Версаля с Петербургом!
Волынский сказал на это со смехом:
– Больно много ты знаешь… профан!
– Вы еще больше… метр! – отвечал Локателли с иронией.
Артемий Петрович думал, думал, думал… «Что за человек? А если не врет? От руки много ли напишешь? В типографиях же европских любую книжку выпустить можно. Вот тогда Остерман с царицей зашквырят, будто плевки на раскаленной сковородке…»
– А зачем вам Казань и земли заказанские? – спросил потом. – Не лучше ли сразу оглобли на Париж повернуть? Сидели бы там в тишине, а я бы помог вам в писании политичном… Россия свои тайны имеет. И вам их выглядеть шпионски не дано. Для этого надобно русским родиться. Я больше вашего знаю тайн. Но имени моего вам поминать нельзя. Забудьте сразу, что вы меня видели!
– К чему мне ваше имя? – ответил Локателли. – Я и своего не стану писать. На первой странице книги, которую я сочиню по возвращении из России, будет объявлено: издатель этой книги, гуляя после бури по берегу моря, нашел сундук, волнами выброшенный…
– Дельно! – засмеялся Волынский. – Ты хитер.
– Сундук издатель открыл, а там лежали записки неизвестного путешественника по России времен царицы Анны Иоанновны…
– Твои записки! – догадался Волынский.
– Добавьте мне тайн, вам известных, и они войдут в книгу, как ваши… Пусть Европа прочтет про немцев – правителей России, о страданьях народа русского… Кого винить за истину? Писатель этот, – Локателли показал на себя, – давно утонул в море. Остался от него сундук и книга его…