С этими словами мужчина открыл дверь и покинул квартиру.
Ольга перевела дух и задумалась. Он определенно из концерна, слишком информирован. Алексей Черкасов не рассказывал ей о своей работе и не велел ей показываться возле концерна, чтобы никто ее не знал. Это правильно, но теперь ей очень бы пригодились сведения о его сослуживцах. Хитрый тип, ничего о себе не сказал, она же выложила ему уйму сведений: о книге, о спрятанном в ней ключе, о шифрованной записке. Ольга вспомнила о шифровке и полезла в потайной карман сумочки, чтобы на нее взглянуть.
И похолодела. Шифровки в сумочке не было.
Первым ее побуждением было броситься вслед своему безымянному гостю, но в следующий момент она поняла, что это и поздно, и бесполезно. Во-первых, он уже успел уехать. Во-вторых, он, конечно, не мог украсть у нее шифровку, сумочка все время была у нее в руках, а мужчина – перед глазами. Он вообще к ней не приближался, не делал подозрительных движений.
Ольга лихорадочно вспоминала, кто мог прикасаться к ее сумочке. И с абсолютной ясностью осознала, что украсть шифровку мог только Владимир. Она вспомнила, как перед самой их ссорой ушла в ванную мыть руки, ей все мерещилось, что на них грязь, хотя она прекрасно знала, что никакой крови быть не может, она просто слегка оглушила эту стерву и оттащила ее в сторону с лестничной площадки, но все равно руки казались грязными, хотелось снова и снова их мыть. Вот тогда она и вышла из комнаты, а когда вернулась, Владимир смотрел на нее волком и вел себя подозрительно. Она не обратила тогда внимания, была страшно взвинчена, но сейчас картина встала у нее перед глазами, и она поняла, что именно тогда он украл у нее записку… Дура, какая же она дура!
Ольга мгновенно собралась и выбежала на улицу. Ее трясло, щеки лихорадочно горели. Что делать? Деньги, огромные деньги уплывали у нее из рук. Неужели все зря? Весь риск, все бессонные ночи, все, на что ей пришлось пойти, – неужели все впустую?
Она остановила частника, назвала ему улицу. Конечно, это опасно – частника могут найти, он может описать ее внешность, но соображать здраво она была в данный момент не способна.
Машина остановилась у подъезда, Ольга стремглав взлетела к дверям квартиры. Как она и думала, дверь была опечатана. Оглядевшись по сторонам, Ольга решилась: сорвала бумажную полоску и вошла в квартиру.
Ей стало страшно. Она вспомнила, как была здесь в последний раз. Она завезла Владимира сюда после того, как они вместе побывали в квартире Снегиревой, а сама поехала домой, чтобы переодеться и вообще изменить внешность. Потом вернулась, чтобы, как она думала, спокойно обсудить дальнейшие их поступки. Но чувствовала она себя ужасно: сначала ей пришлось прятаться на лестничном балконе, наблюдая за подходившими к дому, потом, увидев так не вовремя возвращающуюся Ирину, она подкараулила ее у лифта и ударила по голове бутылкой. В первый момент она подумала, что убила ее, и сама не поняла, испугалась или обрадовалась, уж очень зла была на тех дур, что уехали тогда из «Ольгино» с книгой. Но потом она услышала сдавленный стон и поняла, что Ирина жива. Так или иначе, пришлось прекратить обыск, не доведя его до конца. Злополучной книги они не нашли.