Из-за этого началась их ссора в квартире Владимира, и после всего, что она там натворила, Ольга, предприняв кое-какие меры, поспешно ушла, и ей даже в голову не пришло проверить, лежит ли в ее сумочке шифрованный листок с инструкцией Андрея Черкасова…
Теперь, после того как в квартире побывала милиция, шансов найти листок было немного, особенно учитывая Ольгино взвинченное состояние. Она быстро обошла комнату. Владимир не мог спрятать листок далеко, ведь она выходила всего на минуту. Нигде на виду ничего не валялось. Ольга вспомнила про записную книжку, которую она нарочно оставила на столике у телефона, чтобы милиция нашла там номера трех женщин. Наверняка ее забрала милиция. Вот и все, больше никаких бумаг в квартире не было, ведь она сама сняла эту квартиру для Владимира. Больше здесь делать ей было нечего. Листок исчез бесследно.
В понедельник Жанна позвонила сама:
– Встречай меня после работы, часов в шесть, есть новости.
Ирина подсела к ней в машину, и они свернули на стоянку.
– Вот, смотри, – Жанна протянула ей записи, – этот, на «пятерке», – Ивушкин Сергей Анатольевич, 1957 года рождения, адрес и телефон. Где работает – не знаю. А та машина, на которой убитый ездил, зарегистрирована на Ольгу Свирскую. Очевидно, ездил по доверенности…
– Интересно… Ольга, Ольга…
Они с Жанной посмотрели друг на друга и сказали хором:
– «Ольгино»!
Действительно, все сходилось. Они вспомнили, как приехали в «Ольгино» два месяца назад. Решили взяться за Катьку всерьез, а для этого нужно было не спускать с нее глаз. Но в оздоровительном центре не было номеров на троих, а никто из них – ни Жанна, ни Ирина – не чувствовал в себе сил справиться с Катькиным обжорством в одиночку. Пришлось взять два смежных номера на двоих и подселить к себе еще одну «весьма приятную молодую даму», как выразилась администратор.
Ольга прожила с ними неделю, оказалась соседкой приличной, не навязывалась с разговорами и не оставляла после себя грязи в ванной.
– Послушай, но ведь мы с ней почти не общались! – недоумевала Жанна.
– Во-первых, Катерина, обидевшись на то, что мы ее притесняем, с нами не разговаривала, а с ней как раз вела беседы. Во-вторых, она могла слушать наши разговоры и собрать о нас много сведений.
– Ты хоть в лицо-то ее помнишь? – с сомнением спросила Жанна.
– Помню! Довольно интересная брюнетка с хорошей фигурой. Молодая, лет тридцати.
– Приехала на машине! – оживилась Жанна.
– Думаешь, это она там, на улице Радлова, пепельницей…
– Весьма вероятно. Во всяком случае, меня точно она по голове стукнула. На окурке помада ее, темно-красная.