– Осторожно! – предупредил боцман. – Можно сделать себе харакири этими железяками!
Наконец, тусклый луч аварийного фонаря выхватил из темноты кабель размагничивающего устройства, от которого шел сизоватый дымок. С трудом выбравшись наружу, комдив-три крикнул в сторону рубки:
– Горит кабель размагничивающего устройства! Прошу обесточить!
– Не понял! Повторить! – глухо ответили с мостика. Лавров повторил.
Наконец донеслось:
– Принято!
Он огляделся. Предрассветные сумерки сгустились туманом: «Не видно не зги! Ладно, пойдем, посмотрим трупы!».
Балансируя на трубе торпедного аппарата, он прошел к неизвестным белым предметам, у которых уже виднелся мощный торс боцмана.
Орлов задумчиво смотрел на непонятно как удержавшиеся на трубах торпедных аппаратов белую дверь и обеденный стол на четырех человек, накрытый скатертью, такого же белого цвета, как и дверь. Еле заметный ветерок покачивал края скатерти.
– Въехали прямо в чью-то каюту, – почувствовав присутствие комдива-три, произнес боцман, – стол, дверь, только стульев нет!
– И постояльцев! – добавил Лавров.
– Кто знает? Может, они там! – Орлов ткнул указательным пальцем вниз.
– Все может, – хмыкнул Лавров.
Доклады командира 3-го дивизиона и боцмана об отсутствии трупов, наверное, успокоили Завирухина, потому что тот, переспросив их, удовлетворенно констатировал:
– Слава Богу!
Объявили отбой тревоги. Разрешили выход наверх. В центральном между Сысуевым, заступившим вахтенным инженер-механиком Примаком и командиром группы КИПиА возникла дискуссия о причинах срабатывания аварийной защиты второго рода в момент столкновения. Непонятно было, почему она включилась. И отключилась сама собой. Анализы дистиллята оказались в норме. Значит, разгерметизации трубок главных конденсаторов не было. Увидев спустившегося с трапа командира третьего дивизиона, Сысуев спросил его:
– Ну, как там?
Лавров рассказал об увиденном и поделился своими соображениями о влиянии полученных повреждений на непотопляемость подводной лодки.
– Я об этом догадался по дифференту, – выслушав его, ответил механик, – с Вами согласен, ничего страшного в этом нет. Можете отдыхать. Если понадобитесь, Вас вызовут.
Идти в каюту почему-то не хотелось, и Лавров присел на приспособленный для сидения, протянувшийся вдоль всего поста погружения-всплытия сейф команды трюмных.
«Как странно, – подумал он, – произошло самое настоящее кораблекрушение, а у него и окружающих никаких переживаний. Хоть кто-то поинтересовался, что случилось с другим кораблем или подумал, что могло стать с ними? Как будто все, так и должно быть».