— Выходит, правду говорят, что коня следует подводить к воде. — Он погладил коня по шее. — Так и в колдовские рассказы поверишь.
Он опустился на колени рядом с водой и провел по ней пальцами, ощутив при этом знакомый запах. Сера. Тот самый запах, который ощущался у дома матушки Сары около Лондона.
Он наклонился поближе, принюхиваясь. Так оно и есть — а он-то думал, что никогда больше не найдет серы! Алехандро побежал к коню, схватил мех для воды, отпил из него, сколько смог, а остальное вылил. И, не процеживая, наполнил мех желтоватой магической жидкостью, пробивающейся из-под земли.
Для питьевой воды придется раздобыть другой мех, но это не имело значения. Пройти мимо было никак нельзя.
— К этому времени мы уже должны быть в Париже, — с несчастным видом сказала Кэт.
— До него совсем недалеко.
— Но мы все скачем и скачем, а туда никак не доберемся. Не понимаю, почему ты выбрал эту дорогу. Père будет беспокоиться.
Она уже не в первый раз протестовала против того, что они едут окольным путем, и, как и прежде, Гильом постарался отвлечь ее. А когда из этого ничего не получилось, пустился в запутанные, малопонятные объяснения.
— Твой père велел мне доставить тебя живой и здоровой. О том, какой дорогой ехать, он ничего не говорил. Как и о сроке.
— С каждой лигой мне все неспокойнее. И с какой стати мы так часто останавливаемся в крестьянских домах? Ты исчезаешь внутри, а меня оставляешь снаружи напоказ всему миру.
Так или иначе, ему всегда удавалось ее успокоить, но не настолько, чтобы она совсем перестала поднимать этот вопрос. Так и получилось, что она, волнуясь и негодуя, дожидалась его то у одного дома, то у другого, а Каль заходил внутрь, рассказывал новости, получал сообщения, обсуждал дальнейшие планы восстания. Иногда он возвращался с едой, но гораздо чаще делился с обитателями очередного дома тем немногим, что имел сам.
На этот раз он вышел из дома с половиной каравая хлеба, разломил его надвое и протянул Кэт ее часть. Хлеб был несвежий, но она жадно впилась в него зубами.
— Были бы мы в Париже, — с презрительным смешком сказала она, — ели бы хлеб с вареньем. И вовсе не от случая к случаю.
— Скоро, скоро мы там будем, и ты сможешь есть любые лакомства, какие найдешь. — Он бросил на нее осуждающий взгляд. — Скажите, какая принцесса! Варенье ей подавай.
Она почувствовала, что краснеет.
— Да не нужно мне варенье. Просто иногда помечтать о чем-то хорошем и то приятно. Разве я этим причиняю кому-то вред? На самом деле меня волнует одно — как бы поскорее встретиться с père.