— Добрый вечер, мсье, — сказала она, подавая руку в перчатке, — я узнала вас.
Очевидно, она ожидала, что протянутую руку пожмут, но не в правилах Армана было приветствовать дам подобным образом. Он взял ее руку так осторожно и бережно, словно она была бесценнейшим и хрупким произведением искусства в собраниях коллекционера, и поцеловал с исключительной галантностью. Сюзетта улыбнулась, но почти сразу же лицо ее вновь приняло серьезное выражение, хотя, как нетрудно было догадаться, сохранять серьезность стоило ей немалых усилий, потому что чаще всего ее симпатичное личико озаряла радостная улыбка. Арман предложил ей сесть. Она сняла с головы разноцветный шарф и откинула со лба волосы. Арман посмотрел на них вблизи и подумал, что они напоминают тонкие шелковые нити и имеют необычный оттенок, что-то между каштановым и русым.
Хорошо известно, что первые впечатления, хорошие или дурные, часто остаются неизменными. Когда шесть или семь дней назад Арман впервые увидел Сюзетту под руку с Пьером-Луи, она произвела на него исключительно благоприятное впечатление. И лицо, и фигура были очаровательно пухлыми, что, к сожалению, немодно в эпоху высоких и худых женщин, лишенных округлостей как спереди, так и сзади под облегающими одеждами. Но восемнадцатилетней Сюзетте полнота, чистая кожа и откровенное здоровье придавали необычайную привлекательность.
Она стянула серые перчатки и через маленький столик в упор взглянула на Армана.
— Значит, Пьеру-Луи не хватило мужества прийти сюда и посмотреть мне в глаза, — сказала она. — Он послал вас вместо себя, мсье. Что ж, после тех зверств, что он совершил, это неудивительно.
— Он в совершенном отчаянии, поверьте мне, — отозвался Арман. — Кстати, что вам заказать? Пьер-Луи подавлен стыдом и горем и униженно умоляет вас о прощении. Он горько раскаивается и чувствует себя недостойным даже говорить с вами.
Услышав столь явно преувеличенное описание переживаний Пьера-Луи, Сюзетта не могла удержаться от смеха, но, быстро спохватившись, вновь напустила на себя важность. Теперь, когда она сидела рядом, Арман смог решить вопрос, оставшийся без ответа в первую встречу, — какого цвета у нее глаза. Они оказались редкого и восхитительного орехового цвета. Интересно, подумал Арман, в чем она одета под шубой. Тогда, когда она была с Пьером-Луи, на ней было платье цвета меда, облегающее и подчеркивавшее полную грудь. Арман хорошо помнил, как мысленно раздевал девушку.
В ответ на его вопрос она сказала, что выпьет рюмочку ликера — в качестве профилактики против простуды, пояснила она, — и остановила свой выбор на «бенедиктине». Себе Арман заказал еще одну рюмку «арманьяка». По предложению Армана девушка сняла красивое зимнее пальто, и тот увидел, что она одета очень просто — в кремовую атласную блузку и юбку в красную и серую клетку, по цвету напоминающую ее шарф. Он улыбнулся, испытывая тайное удовольствие, и она улыбнулась в ответ, позабыв о роли обиженной.