– Мы скоро прибудем, – просветил ее Ноэль, вдоволь налюбовавшись красотами путешествия.
– Какая жалость, – Дриана с искренним огорчением скорбно поджала губы, – А я ведь только сейчас по-настоящему поняла причины, по которым хочу жить. Боюсь показаться слишком пафосной, если начну перечислять их.
– Понимаете, ваше величество, – вдумчиво принялся ей втолковывать Ноэль, будто говоря с несмышленым ребенком, – В лексиконе человечества есть определенный набор слов и понятий, способных оказывать серьезное влияние на толпу, пробрать до тончайших струн души. Бесконечность одиночества, звезды, озаряющие путь героя, преданность Родине, напев флейты в сумраке пасмурного дня. Вставьте их в любую речь, и вы поднимете народ на величайший подвиг или на величайшее преступление.
– Зачем ты мне рассказываешь это? – с недоверчивой улыбкой прервала его атлантка.
– Чтобы вы поняли, что все в мире относительно, – пояснил мальчик и жестко добавил, – Любое зло в будущем может оказаться добром.
– Ну, кроме убийства, – попыталась смягчить его утверждение Дриана, но была прервана его зловещим хохотом.
– Не скажите, ваше величество, – отсмеявшись, возразил он, – Убейте одного человека, и вы убийца. Убейте миллионы, и вы победительница. Убейте всех, и займите место Бога.
– Богов сейчас нет, – опровергла его измышления императрица.
– Ой ли? – лукаво поддел ее Ноэль, – А как же те, другие? Истинные? Высший создатель и искуситель рода человеческого? Что им мешает стать обычными божками?
– Они над нами, – резко остановила атлантка неконтролируемый поток его мыслей, – Им нет до нас никакого дела, у них свои задачи.
– А что из этого? – ехидно вопросил ее Ноэль, – Уже сейчас мы, хоть и непроизвольно, но все же взываем к ним. "Боже мой", "Черт тебя побери", "Слава Богу", – мало, добавить еще? Чем высший Бог отличается от Агуса, а дьявол от Рина?
– Они станут обыкновенными богами только в том случае, если им начнут приносить жертвы, молитвы, доверять надежды, – объяснила Дриана и неуверенно добавила, – Но этого не случится никогда. Люди достаточно натерпелись от религии, чтобы пытаться воссоздать ее вновь.
– Даже так? – Ноэль немного помолчал, собираясь с духом, – На людей упала чересчур большая ответственность. Столько свободы вдруг свалилось на их плечи. Некого винить за собственные ошибки, кроме себя, некому сотворить чудо в безвыходной ситуации. Ардалион со своей теорией непротивления злу придется как нельзя кстати, а прототипы будущих идолов рядом – в самих понятиях Бог и дьявол. Столетие, другое – и вот, встречайте, новый спаситель и новый искуситель, но на этот раз не над, а в народе, искушая и спасая не абстрактное человечество, а конкретных личностей.