Антипатра выдает Бафилл. Тот, ничего не подозревая, возвращается из Рима. –
Ирод привлекает его к суду.
1. Все предыдущие доказательства были еще подкреплены Бафиллом,
свидетельство которого имело решающее значение. Он, вольноотпущенник Антипатра,
предъявил другое [125] смертельное средство – змеиный яд и
соки других пресмыкающихся, которыми Ферор и его жена должны были вооружиться
против царя на тот случай, если первый яд окажется слишком слабым. Вместе с
тем, как бы в дополнение к отцеубийственным планам, он представил еще письма,
сочиненные Антипатром с целью погубить своих братьев. Сыновья царя, Архелай и
Филипп{239}, оба уже в юношеском возрасте и
полные благородных стремлений, находились в Риме для получения образования.
Чтобы заблаговременно избавиться от этих юношей, стоявших ему поперек дороги,
Антипатр частью сам сочинял ложные письма от имени своих друзей в Риме, частью
подкупал других писать такие письма, в коих сообщалось, что юноши часто поносят
отца, совершенно открыто оплакивают Александра и Аристобула и очень недовольны
вызовом их обратно на родину. (Отец их только что вызвал из Рима, что очень
беспокоило Антипатра. )
2. Подобные письма, впрочем, он за деньги заказывал в Риме еще до своего
отъезда из Иудеи; но тогда его ни в чем нельзя было подозревать, так как перед
отцом он разыгрывал роль защитника братьев, объявляя одни обвинения против них
ложными доносами и оправдывая другие ошибками молодости. Так как он затрачивал
большие суммы денег на подкуп авторов этих доносов, то он старался скрыть их
под разными другими легальными расходами. С этой целью он закупил дорогие
ткани, пестрые ковры, серебряную и золотую утварь и многие другие
драгоценности, дабы преувеличенными затратами на эти предметы прикрыть издержки
на вознаграждение фальсификаторов писем. Итог его расходов простирался таким
образом на 200 талантов, большую часть которых он отнес на счет процесса с
Силлаем. Так как совокупные показания свидетелей, допрошенных под пыткой, до
очевидности выяснили план отцеубийства, а письма обличали попытку на вторичное
братоубийство, то все злодеяния Антипатра, начиная от легких до самых тяжких,
были вполне раскрыты. При всем том никто из приезжавших в Рим не сообщил ему о
перемене вещей в Иудее, несмотря на то что от расследования дела до его
возвращения из Рима протекло семь месяцев. Так велика и всеобща была ненависть
к нему. Быть может, и духи умерщвленных братьев замыкали рты тем, которые хотели
открыть ему положение вещей. Так он сообщил в письме о своем скором возвращении
из Рима и какие торжественные проводы устроил ему император.