– Здесь вообще ни во что нельзя верить!– он опять опечалился.– Кто-то верит во всесильного президента, кто-то – в светлое будущее, другие – в неисчерпаемость человеческих сил… а я ни во что не верю. Ни во что, понимаешь! Я поэтому и орал на каждом шагу о том, что все погрязли в этом болоте. Кто бы слушал! Стал это делать с друзьями, и вот…
– Вертиклюй, давай отвлечемся, – я постарался оторвать его от грустных мыслей.– Ты говорил мне про касты. Как это понимать?
– Обыкновенно! Ты что не знаешь, что такое касты?– старый революционер быстро оживился.
– У нас это было чуть-чуть по-другому.
– Сейчас я тебе все объясню.– Он подпрыгнул ко мне поближе. Но нас снова прервали. На стене замаячила дверь.
– Как же так?– забеспокоился мой сосед по камере.– Два раза в день?
– Во, гады что делают! – возмутился я.
Дверь стала открываться. Мы схватились за что попало в надежде продержаться хотя бы минуту. Но пред нами предстала Лира.
– Собирайся, ты нам нужен, – провозгласила она из тьмы, открывшейся за дверью.
– А мне и собирать-то нечего,– я в нерешительности оглянулся.
– Тем лучше. Я посмотрел на своего друга. Он утирал скупую слезу.
– А его? – спросил я.
– А ты уверен, что тебя выпускают? – ехидно спросила кошка.
В глазах Вертиклюя появился животный страх. Он попытался мне что-то сказать.
– Не стоит, – прервала его Лира. – Его не на расщепление, – и спокойно добавила,– пока еще.
Дверь за нами захлопнулась, и я оставил маленького бунтаря в тесной камере ожидать исполнения своего приговора.
– Как вы смеете так поступать с заключенными!– взорвался я.– Ты посмотри, что вы с нами делаете!
– Остынь, – холодно бросила она. Но я не мог успокоиться.
– Слушай ты, мне плевать, что вы сейчас со мной сделаете, но знай, что я, так же как и Вертиклюй выступаю за право кактусов на самоопределение и за пересмотр всей вашей поганой системы, ясно? И я требую помиловать Вертиклюя!
Она расхохоталась. Представьте хохочущую черную кошку в темном тюремном коридоре. Не правда ли, воспринимается пугающе? Но ей, по-моему, действительно весело.
– Ты, что… решил, что…– она задыхалась от смеха,– ты действительно думаешь, что – Вертиклюй Вертиклюй XIII, наследник десятимиллиардного состояния ждет своей казни?
– Ну, а что же я должен думать, по-твоему?
– Да с жиру он бесится! Его мамаша умоляла нас заняться его воспитанием, а то ее сынок больно распоясался в последнее время. Пусть думает, что его хотят расщепить – быстрее успокоится.
– Ну и методы, – заметил я. Она меня не слушала.
– Это надо же придумать, право кактусов на самоопределение?! Ну, ты завернул!