Кружкинс замялся. Господин Шикльгруббер повернулся к нему и гневно посмотрел на ветерана официантного дела. Взгляд его не выражал ничего доброго.
– Поверьте, сэр, это не займет много времени, – промямлил тот, который уже открывал своими красными дрожащими пальцами бутылек с успокоительным.
– Сейчас я его убью, – грустно заметил карась.
– Нет, Артур, – я положил свою руку на его плавник, – дай парню сделать своё дело. Мы успокоимся, и он успокоится.
– Ладно, давай сюда свою пилюлю, – буркнул Артур, не смотря на официанта. Кружкинс тут же протянул две зелененькие таблетки.
– А теперь вали отсюда, и чтобы я тебя больше не видел, – Артур отправил пилюлю в свой огромный рот. Вторую протянул мне.
Кружкинс исчез. А вот на нас стало действовать его лекарство. Не знаю, что он нам подсунул, но вдруг я почувствовал, что накопившаяся за день усталость, тяжким грузом навалилась мне на веки, и они без всякого сопротивления стали опускаться всё ниже и ниже. И коварный сон, которому наплевать на вполне естественное желание человека быть хоть немножко работоспособным, стал бессовестно проникать в моё слегка возбужденное сознание и творить там черт знает что, от чего я чуть не захрапел на всю аудиторию.
Но воля возобладала над минутными слабостями. Я вскочил и стал ошарашено хлопать по сторонам глазами. На меня равнодушно оглянулись несколько соседей, которые, увидев, что два буяна уснули, решили снова занять свои места за столиками.
Веселье продолжалось. Смешные парочки кружились в танце, вывертывая чудные па и радуясь жизни. Внезапно по толпе прокатилось нечто похожее на вздох. Люди повылазили как тараканы из всех щелей и столпились в одном месте, задрав головы и пытаясь разглядеть золоченую дверь, появившуюся на парадной стене наверху. За столиками зашелестели: 'Президент! Президент!'
Я, как и другие, вытянул голову. В окружении пестрой толпы, ковылял пожилой баран, по-моему, совершенно не имеющий понятия о том, что здесь происходит. Его блёклые глаза беспомощно озирались на восхищенную толпу, сопровождающую патриарха в его почетный угол.
С обеих сторон его поддерживали и помогали спускаться могучие сосискообразные с пресными лицами. Точно такие же красавцы сурово вглядывались в толпу из-за плеч президента, реагируя на каждое движение среди гостей быстрым движением глаз. Охранников было много. Таких же детин я заметил в противоположном конце зала. Они были серьёзны и молчаливы. Воистину, президент мог быть спокоен за свое увядающее тело и драгоценную душу.
Я стал рассматривать его окружение. Рядом с бараном семенил сияющий Побрякушкин и торопливо рассказывал президенту что-то умилительное. Баран тряс головой. Побрякушкин от этого приходил в экстаз. Отвратительное зрелище. Если это среди присутствующих понимали не все, то в окружении президента наблюдалась совсем иная картина.