— Завидовать тебе не приходится. Да и сам-то ты, наверное, чувствуешь себя неважнецки. Я тут по службе, бывает, вижу ребят, которые выросли и живут на всем готовом, а когда дело доходит до святой службы в армии, нос воротят. Так и хочется такому вложить в его пустую голову свою память обо всех солдатских могилах, возле которых я прошел, пока до Берлина добрался. Ты, я думаю, понимаешь, к чему я это говорю. Не понимал бы, так не заслужил характеристику, какую тебе дал завод.
Я молчал, не зная, что говорить ему на все это. И вдруг Лузгин сказал:
— Я работал в разведке…
— В какой? — вырвалось у меня.
— В полковой, в какой же еще? Не в американской же… — рассеянно сказал он. — Ума не приложу, на какой тебя учет ставить. С последующей мобилизацией на действительную или еще как? Сам-то ты хочешь службу пройти?
— Не знаю, — ответил я.
— Не знаешь? — протянул он удивленно и надолго замолчал. — Ладно, подумаем. Я начальству доложу. Случай, конечно, не рядовой. Но и сам ты все же подумай. — Он сказал все это как-то небрежно и даже чуть насмешливо.
Я шел домой, мало сказать, встревоженный — перепуганный насмерть. Во-первых, сам этот факт — служба в армии. Мистер Глен твердо уверял меня, что таких, как я, в Советскую Армию не берут, и к тому, чтобы решать такой вопрос самостоятельно, я был совершенно неподготовлен. Но еще страшней оказалась встреча с Лузгиным. То, что он говорил, казалось мне не случайным и опасным.
Все складывалось словно нарочно, чтобы показать мне, что мое решение — слепо положиться на судьбу — попросту глупое. Я чувствовал себя, как волк в кольце облавы, хотя окружали меня безоружные и очень добрые люди. И выхода не было. Правда, где-то далеко за моей спиной был мистер Глен. Но разве я мог рассчитывать на его помощь? Он далеко. И снова безвольная мысль — пусть все идет как идет…
Наступило двадцать третье апреля.
После работы я зашел в отдел кадров обменять временный пропуск на постоянный. Там я пробыл минут пятнадцать и через проходную вышел на улицу вместе с поредевшей толпой рабочих. Трамвая не было, да и на остановке полно народу — и решил идти пешком. И вдруг мне показалось, что с трамвайной остановки кто-то позвал меня. Я оглянулся, но никого знакомого не увидел — в конце концов я не единственный Юрий на земле.
Я пошел вдоль заводского забора. Вдруг слышу опять:
— Юри! Юри!
От остановки ко мне быстро шел высокий молодой мужчина в сером пальто. В следующее мгновение я его узнал — это был мистер Глен. Первая мысль — бежать. Но ноги точно приросли к земле. И вот мистер Глен уже рядом.