Тим рывком вытаскивает Вилли. Тот лежит на спине, хватая ртом воздух, точно выброшенная на берег форель, и Тим говорит ему:
– Не стоит так разговаривать при ребенке. – И, чтобы больше походить на Бобби Зета, добавляет: – Это не круто.
Он уже готов сделать выговор окаменевшей няньке, сказать ей, чтобы получше смотрела за мальчиком, когда вдруг оказывается, что рядом стоит давешний ковбой. Теперь у него на бедре револьвер.
И говорит он как ковбой, думает Тим, слыша, как мужчина произносит:
– Мы готовы выдвигаться, мистер К.
К собственному удивлению Тим заявляет:
– Я хочу поехать.
Брайан поспешно начинает юлить:
– Я не думаю, что…
– Я хочу поехать, – повторяет Тим. Холодно, как Зет: типа – никто не смеет мне перечить.
Ковбой только спрашивает:
– А настоящая одежда у тебя есть?
– Да, в комнате, – отвечает Тим.
– Могу малость подождать.
Уходя, Тим чувствует, что мальчик провожает его взглядом. И она – тоже, хотя и пытается это скрыть.
Когда через несколько минут он вышел, вечеринка уже закончилась. Но ребенок все еще играл со своей лодкой, и Элизабет за ним присматривала. Увидев Тима, она встала, подошла к нему и сказала:
– Мне понравилось, как вы поступили.
– Как придурок, – угрюмо заметил он. – Вышел из себя.
– Кит в восторге, что кто-то за него заступился. Наконец-то.
– По-моему, он славный, – пробормотал Тим – не мог придумать, что еще сказать.
– Вы так думаете? – спросила она, как-то странно глядя на него.
– Да, а что тут такого? – откликнулся он и добавил: – Ну, если кому вообще нравятся дети.
– А вам?
– Нет, мне-то нет.
– А жаль, – вздохнула она.
– Почему жаль? – поинтересовался он, полагая, что с ним флиртуют. И ему это было по душе.
Она внимательно посмотрела на него умными, понимающими глазами.
– Потому что он – ваш, – ответила она. Повернулась и ушла.
Ковбоя звали Билл Джонсон. Он был управляющим на ранчо. У Брайана действительно водился кое-какой скот, но это была не главная часть его бизнеса. Тим узнал об этом, пока они с Джонсоном в кабине грузовика «бедфорд» тащились по узкой горной дороге к границе.
Поездка началась в гаражах, расположенных за проволокой. Четыре больших «бедфорда», накрытые брезентом, заправленные и готовые к отправлению, уже ожидали их. Впереди колонны двинулся единственный «хамви», освещая дорогу, – сущую овечью тропу. Они добрались до хребта, с которого была видна граница, примерно около десяти вечера.
Джонсон приказал грузовикам притормозить и подал сигнал «хамви», идущему перед ними. Водитель грузовика надел наушники и стал вслушиваться в эфир. Посмотрел на Джонсона, покачал головой и поднял большие пальцы вверх. Джонсон взял переносную рацию и повесил на шею инфракрасный бинокль.