– Я решил, что его спрятали где-нибудь в другом штате, – ответил Бум-Бум. – Мы его найдем.
Гружа покачал головой:
– Это я его выпустил.
Ишь, как удивился, стервец волосатый! Прямо глаза выпучил!
– С какой радости? – недоуменно осведомился Бум-Бум, скривив тупую толстую рожу.
И Гружа, не удержавшись, ответил:
– Потому что мы были в восторге, что он порешил твоего отстойного братца.
Он увидел, как рука Бум-Бума сжимается на горлышке пивной бутылки, и добавил:
– У тебя нету яиц, Бум-Бум. Может, ты и оставил бы бомбу под моей машиной, а сам смылся в темноту, но у тебя не хватит пороху вломить мне лично.
Хватка Бум-Бума ослабла, и он поднес бутылку ко рту. Покончив с пивом, спросил:
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Как в рекламе по ящику, – отозвался Гружа. – Зачем спрашивать «зачем»?
– Ты, видно, хочешь меня подставить.
Гружа рассмеялся:
– Если бы я хотел тебя подставить, я бы мог это сделать, не рассиживая тут с тобой. Кстати, ты слыхал когда-нибудь про душ? От тебя воняет.
– Иди на хрен, Гружа.
– Размечтался! – улыбнулся тот. – И потом, я слышал, что в Чайно ты был пассивным, а не активным.
Бум-Бум кинул на Гружу взгляд, полный чистой ненависти, и Груже это сразу понравилось. Бум-Бум настолько взъелся, что, видно, насчет Чайно Гружа попал в точку. Агент засмеялся, представив себе картинку.
– Я могу сделать бомбу для машины, такую, что она тебе только ноги оторвет, – заявил Бум-Бум, глядя Груже на ширинку.
Гружа кивнул и тут же правым кулаком мощно заехал ему в лицо. Носовой хрящ Бум-Бума хрустнул.
– То, что мы говорим о делах, еще не дает тебе права вякать, – объяснил Гружа.
Бум-Бум продолжал сидеть на стуле, глаза слезились, из носа хлестала кровь. Но он не ушел и не сдался. Гружа даже испытал что-то вроде уважения: Бум-Бум, конечно, тупой, но упрямый сукин сын.
Бармен во время этой краткой интермедии очень сосредоточенно считал деньги в кассе и всячески изображал избирательную потерю памяти. Гружа знал этот бар: здесь продавалось больше мета, чем выпивки, так что запись, на которой коп шмякает какого-то козла, вряд ли кому-то доведется увидеть. Все тут взрослые люди, их разборки никого не касаются, и точка.
– Представим, что кто-нибудь запихнет Кирни в мешок для трупов, – задумчиво проговорил Гружа. – Я наверняка подумаю, что это сделал Санта-Клаус, и спущу дело на тормозах.
Бум-Бум кивнул и вытер кровь рукавом.
Гружа добавил:
– И хорошо бы не откладывать.
– Мы побольше твоего мечтаем его найти.
– На вашем месте я бы стал искать около границы, – как бы между прочим уронил Гружа. Соскользнул с табурета, оставив на стойке двадцатку. – И не трудись меня благодарить. Моя работа для меня – сама по себе награда.