По флангам тем временем засверкали вспышки взрывов сенсорных мин, взъярилась, перекатываясь неравномерными звуками, перестрелка: ганианцы вступили в бой со штурмовыми сервами, а на границе леса в отсветах пламени, все еще бушевавшего на обломках передовых укреплений, появились фигуры резво перебегающих от воронки к воронке пехотных дройдов.
Чья-то рука легла на плечо Лаймела, он повернулся и увидел, что за спиной стоят Флора и Райбен.
– В чем дело? – хрипло спросил он.
– Лаймел, нужно атаковать, – голос Флоры стыл ледяными нотками.
– Ты в своем уме? Там больше сотни машин.
– Лаймел, мы должны атаковать.
– Да чего ради, объясни?! Мы и в укреплениях продержимся недолго, а атака – чистое самоубийство!
– Иван жив. Он ранен и замурован в обломках машины.
– Ты уверена?
– Я чувствую его.
Слова Флоры полоснули, как ножом по сердцу. Ивана надо выручать, но… сколько же еще воинов погибнет при контратаке?
– Не терзай себя, – голос Райбена прозвучал сухо. – Поддержите нас огнем. Крупнокалиберные установки ведь уцелели, верно?
– Да. Иван правильно указал, где их следует расположить.
– Вот и хорошо, – слова Райбена таили в себе нотки зловещей мягкости. – Я поговорил с воинами. В атаку пойдут метаморфы. У нас больше шансов в схватке. Поддержите огнем, прижмите их на подступах к… – он запнулся, – к руинам, а дальше мы все сделаем сами.
– Сколько воинов пойдет?
– Тридцать два метаморфа. Они согласились добровольно. Я ни на кого не давил.
– А воины Ганио?
– Они идут выручать своего командира, хотя неизвестно, жив ли он. Потом, как сказал их старший, они разделятся на группы и ударят в тыл штурмовым сервам. Так что с андроидами нам в любом случае придется справляться самим.
– Хорошо, Райбен. Времени на споры нет. – Лаймел вдруг почувствовал, что еще не все потеряно, не потому, что он лично оставался среди укреплений, решимость метаморфов словно открыла второе дыхание, влила частицу уверенности и силы.
«Мы защищаем свой дом, свою жизнь…»
Он отдал в коммуникатор несколько четких приказов и повернулся.
– Я пойду с вами.
– Это ни к чему.
– Флора, я не спрашиваю, можно ли мне пойти. Я иду с вами.
* * *
Полночь…
Притихший, дрожащий, истекающий горестными мыслями город.
Полыхающий лес, истерзанная разрывами пустошь, руины передовых укреплений Рубежа, освещенные заревом лесного пожара и очагами все еще горящей жидкости, пролившейся из взорванных емкостей, питавших огнеметы…
Тьма прячется между каменными глыбами.
Флора, вместе с Райбеном и Лаймелом пробиравшаяся через завалы, вдруг остановилась.
Тьма и огонь. Горячее пульсирующее тепло за спиной и холод смертельной неизвестности впереди.