За пределами зоны большого стола, где царила тишина, атмосфера была более шумной: шепот за столами железки, рулетки и "тридцать-сорок", гул голосов, прерываемый зуммером крупье, внезапный смех и нервные выкрики доносились со всех сторон огромного зала.
В глубине зала отсчитывал свои проценты с каждого поворота рулетки, с каждой перевернутой карты символический метроном казино, большая хитрая кошка с пульсирующим нулем на месте сердца.
На часах Бонда было десять минут второго, когда ритм игры за большим столом внезапно изменился.
Грек на первом номере переживал тяжелые минуты. Проиграв за первую и вторую партии по полмиллиона, он спасовал на очередном банке в два миллиона. Кармель Делэйн тоже не приняла ставку. Равно как и леди Денвер, номер три.
Дюпоны переглянулись.
- Принято, - сказала миссис Дюпон и тут же проиграла восьми очкам банкомета на первой сдаче.
- Un banco de quatre millions (18), - объявил крупье.
- Banco (19), - сказал Бонд, бросив перед собой пачку банкнотов.
Взгляд на Намбера, быстрый взгляд в карты. У него на руках была пятерка и бесполезная картинка. Положение было опасным.
Намбер предъявил валета и четверку. И взял еще одну карту. Тройка.
- Sept a la banque (20), - сказал крупье. - Et cinq (21), - добавил он, перевернув карты Бонда, пододвинул к себе пачку банкнот, отсчитал четыре миллиона и вернул остальное Бонду.
- Un banco de huit millions (22).
- Suivi (23), - ответил Бонд.
Он вновь проиграл: Намбер сдал себе девять очков. За две партии Бонд лишился двенадцати миллионов. У него еще оставалось шестнадцать, но это было ровно столько, сколько объявил крупье на следующем банке.
Внезапно Бонд почувствовал, что у него вспотели ладони. Его капитал таял, как снег на солнце. Намбер выжидал, барабаня пальцами по столу. Бонд смотрел в его глаза, в которых стоял насмешливый вопрос: " Не желаете ли, чтобы вас обработали по полной программе?"
- Suivi, - тихо и спокойно произнес Бонд.
Он достал оставшиеся банкноты и жетоны из правого кармана, всю пачку из левого и положил их перед собой. Ничто в его движениях не выдавало, что это его последняя ставка.
Во рту у него пересохло. Подняв глаза, он увидел Веспер и Феликса Лейтера на том самом месте, где недавно стоял "корсиканец". Бонд не заметил, когда они появились. Лейтер выглядел чуть озабоченным, Веспер ободряюще улыбалась.
За спиной Бонда, у загородки, послышалось легкое шуршание. Он обернулся. Усатый "корсиканец" улыбнулся ему, показав полную пасть гнилых зубов.
- Le jeu est fait (24), - сказал крупье, и две карты скользнули к Бонду по зеленому сукну, которое уже казалось ему не мягким, но шершавым, как камень, и неестественно зеленым, как молодая трава на свежей могиле.