Тони ударил ладонью по столу так, что Джордж подпрыгнула. Он наклонился к ней через стол.
– А интересы семьи пусть катятся ко всем чертям? Ты ведь не такая. Подумай, какой пример ты подаешь Вайолетт. Ты что, хочешь, чтобы и она так поступила?
– Нет. Но я не хочу превращать свою жизнь в образец для подражания.
Тони поджал губы.
– И ты этого не хочешь, – продолжала Джордж с упреком. – Ну, неужели каждый раз, делая что-то, ты думаешь: «А хороший ли пример я подаю братьям?».
– Побойся бога!
Дверь распахнулась.
Оба они с удивлением обернулись. Лицо Тони выражало недовольство.
– Я, кажется, сказал не пускать…
– Господин граф. Госпожа. – В комнату вошел Гарри и захлопнул дверь перед носом лакеев.
Тони встал из-за стола. Он был выше мистера Пая на полголовы, но Гарри это не смущало.
– Вы в порядке, госпожа? – обратился Гарри к Джордж, не отрывая взгляда от Тони.
– Да, спасибо, Гарри. – Еще утром она заверила его, что Тони никогда не причинит ей вреда, и все же он решил проверить. – Будете лосось?
Гарри хотел было ответить, но Тони опередил его:
– Вы нам не нужны. Можете идти.
– Тони! – задохнулась Джордж.
– Господин граф, – Гарри поклонился одной головой. Его лицо оставалось непроницаемым.
Казалось, сердце Джордж разбилось на мелкие кусочки. Это неправильно. Она остановит его, но Гарри уже шел к выходу.
Только что ее любовника выпроводили из комнаты, как обычного слугу.
***
Ничто так не унижает мужчину, как неспособность защитить свою женщину. Гарри схватил шляпу и сюртук и зашагал к конюшне, оставляя каблуками глубокие следы на дорожке, посыпанной гравием. Но разве леди Джорджина его женщина? Ни по закону, ни по правилам общественной морали она ему не принадлежала. Она лишь позволила ему заняться с ней любовью. Один раз.
Может быть, другого раза и не будет.
Для нее это был первый опыт. Она ощущала боль. Правда, сначала он доставил ей удовольствие. Но достаточно ли этого, чтобы забыть боль, которая за этим последовала? Знает ли она, что больно бывает только в первый раз? Даст ли она ему шанс показать, что потом его вторжение будет ей так же приятно?
Гарри выругался, поймав на себе подозрительный взгляд коневода, держащего под уздцы его кобылу. Он строго посмотрел на мальчика и взял у него поводья. Даже счастье прошедшей ночи не могло развеять его мрачное настроение. Особенно после этой сцены. Неважно, выше она по происхождению или ниже: он просто хотел снова быть с ней, и пусть весь мир летит в тартарары.
– Мистер Пай!
Гарри оглянулся. На ступеньках парадного входа стоял граф Мейтленд и махал ему рукой. Господи, ну что еще?