– О… ты не говорил.
– Я сам только вчера узнал. И потом… – Он наклонился поближе. – Твои проблемы посерьезней моих будут.
– Ну, тогда удачи, – сказала Лорел.
– Да, ничто так не располагает к тебе сослуживцев, как кровные узы. – Дэвид хохотнул. – А куда вы едете?
– В наш старый дом. Мама последние два дня только о продаже и говорит. Она рада, но немного жалеет.
– Почему? Вы давно хотели его продать.
– Я тоже так думала. Однако мама грустит. Все-таки она там выросла и ее мама тоже. И бабушка, и так далее.
– Здорово. Жаль, что приходится продавать.
– И мне жаль, – кивнула Лорел. – Нет, здесь тоже очень классно! – быстро добавила она. – Я рада, что мы переехали. Но хотелось бы иногда бывать в старом доме.
– А ты уже была там после переезда?
– Нет. Столько хлопот навалилось: открытие магазина, сам переезд и все такое… Просто не успели. Мама хочет еще раз туда съездить и убедиться в своем решении. Заодно убрать листья, окна помыть. А папа наверняка захочет подровнять газон. – Она улыбнулась и с наигранным весельем сказала: – Сплошной кайф!
Дэвид кивнул и немного посерьезнел.
– Я бы с удовольствием поехал. Честно.
Лорел опустила глаза – уж слишком пристально он на нее смотрел.
– В другой раз, – как можно беспечнее сказала она.
– Надеюсь.
Волосы у Лорел растрепались и запутались, пока они с семьей доехали до Орика. Потом придется битый час их расчесывать, но сорокапятиминутная поездка в стареньком кабриолете того стоила.
Лорел затаила дыхание, когда их машина обогнула небольшую рощицу и впереди показался дом.
Увидев его, Лорел ощутила неожиданный приступ ностальгии. Бревенчатый домик был совсем крошечный, окруженный густой травой и хлипким забором. После переезда Лорел часто скучала по старому гнездышку, но такая сильная тоска проснулась в ней впервые. Она прожила в этом доме и на этой земле двенадцать лет, вдоль и поперек исходила все извилистые тропки большого леса, расстилавшегося позади. Пусть Лорел не хотелось возвращаться сюда насовсем, расставаться с землей было жалко.
Родители начали выгружать из багажника грабли, ведра и моющие средства. Лорел достала с заднего сиденья гитару, и мама рассмеялась:
– Обожаю, когда ты играешь на этой старушке!
– Почему?
– Напоминает мне о временах, когда я сама играла, еще в Беркли. – Она улыбнулась папе. – Мы тогда познакомились. Помнишь, как мы хипповали?
Лорел посмотрела на мамину длинную косу и папины кожаные сандалии.
– Да вы и сейчас хиппуете!
– Это ерунда. Тогда мы хипповали по-настоящему. – Мама взяла папу за руку, и их пальцы переплелись. – Я брала эту гитару на сидячие забастовки. Играла «Нас не сдвинуть», ужасно фальшивя, а остальные подвывали. Помнишь?