– Здесь, – прошептала Лорел, сравнив адрес на визитке и номер дома.
Дэвид уставился на величественное сооружение.
– Непохоже на агентство недвижимости, честно говоря. По-моему, тут никого нет.
– Тем меньше вероятность, что нас поймают. Пошли.
Дэвид посильнее запахнул куртку, и они начали красться вдоль стены, по пути заглядывая в окна. Было темно, молодой месяц почти не давал света, но Лорел в светло-голубой футболке чувствовала себя как на ладони. Эх, надо было накинуть черную куртку! Но если она вернется к машине, то может испугаться и передумать.
Здание было огромное, с более поздними и словно бы беспорядочными пристройками. Лорел и Дэвид заметили в комнатах несколько темных массивных силуэтов («Старая мебель», – заверил ее Дэвид); дом выглядел совершенно пустым.
– Нет тут никакой конторы, – подытожил Дэвид. – Почему же на визитке указан этот адрес?
– Он что-то скрывает, ясное дело, – прошептала Лорел. – Я так и знала!
– А не многовато мы на себя берем? Надо вернуться в больницу и вызвать полицию.
– И что мы им скажем? Что риелтор написал на визитке липовый адрес? Это не преступление.
– Ну, хоть маму твою предупредим.
Лорел покачала головой.
– Ей не терпится продать землю. Помнишь, как она себя вела с этим Барнсом? Улыбалась и кивала, как китайский болванчик. Он ее словно загипнотизировал. Первый раз такое вижу. Бог знает, что она подписала! – Лорел выглянула из-за угла особенно затейливой пристройки и махнула Дэвиду. – Там свет.
Действительно, в задней части здания горело маленькое окошко. Лорел содрогнулась.
– Замерзла?
Она покачала головой.
– Боюсь.
– Не передумала?
– Вот еще!
Лорел осторожно пошла дальше, обходя разбросанный во дворе мусор и уворачиваясь от веток. В низкое окно можно было заглянуть, встав на коленки. На стеклах висели жалюзи, но через покореженные пластинки все было видно. В комнате кто-то ходил и разговаривал, однако слов было не разобрать. Лорел перевела дух и посмотрела в окно.
Почти сразу ей бросился в глаза мистер Барнс, его мощная фигура и странное лицо. Он сидел за столом и листал бумаги – возможно, те самые, что утром должна подписать мама. Еще два человека играли в дартс.
Если Барнс был некрасив, то эти выглядели и вовсе чудно: кожа мешками свисала со щек, рты застыли в свирепом оскале. Лицо одного человека было исполосовано шрамами и пятнами. Даже с улицы Лорел заметила, что один глаз у него почти белый, а другой черный. У второго были ярко-рыжие волосы, растущие длинными клоками, – их не скрывала даже шапка.
– Лорел! – Дэвид поманил ее к своей стороне окна, и она заглянула внутрь под другим углом, – Что это такое?!