К четырнадцатому, последнему дню у Бонда все было продумано: где, когда и как.
В десять утра, после прощального обследования у мистера Джошуа Вейна (диагноз: давление в норме, лишний вес сброшен, позвоночник подлечен), Бонд спустился на последнюю процедуру.
Он лежал на столе массажиста лицом вниз и поджидал жертву. Наконец, мимо прошлепали босыми ногами и сказали громко, уверенно:
- Доброе утро, Бересфорд. Баня готова? Сделай сегодня погорячей.
- Слушаюсь, сэр. - Слышен печатный шаг Бересфорда, старшего массажиста, и прежнее шлепанье; идут по коридору к дальней комнате, электрической турецкой бане. Хлопнула дверь. Через несколько минут хлопнула еще раз Бересфорд проводил графа Липпе, возвращается. Прошло двадцать минут. Двадцать пять. Бонд слез со стола.
- Довольно, Сэм, спасибо, - сказал он. - Я еще душ приму. А ты иди обедай. Не волнуйся, я сам справлюсь.
Бонд обмотался вокруг пояса полотенцем и вышел в коридор. Массажисты закончили работу и заторопились в столовую. По-унтерски командует Бересфорд: "Билл, закрой окна! Лен, после обеда принесешь из прачечной полотенца. Тед! Ушел уже? Тогда ты, Сэм, - присмотри за графом Липпе, он в турецкой бане".
Целую неделю Бонд слушал эти команды и примечал, кто уходит на обед пораньше, а кто работает добросовестно, до конца. Теперь он ответил из душевой басом Сэма:
- Присмотрю, сэр.
Печатный шаг по линолеуму, короткая пауза - Бересфорд в самом конце коридора, его не слышно - и, наконец, далекий скрип двери. Тихо, только гудят вентиляторы. Теперь в процедурных никого. Джеймс Бонд и граф Липпе одни. Бонд выждал минуту, затем вышел из душевой, тихонько открыл дверь в турецкую баню. Он заходил сюда дважды - осмотреться, и с тех пор ничего не изменилось.
Стены выкрашены белым, посредине ванна - огромный короб из металла и светлого пластика. Боковая грань открывается наподобие дверцы, пациент забирается внутрь, садится, голову высовывает в отделанную поролоном дыру в верхней грани. Внутри короба тело греют несколько рядов электрических лампочек; на задней грани - температурная шкала.
Липпе сидел спиной к двери. Заслышав шаги, он проворчал:
- Черт возьми, Бересфорд... Семь потов уже сошло.
- Сами просили погорячей, сэр, - подражая голосу Бересфорда, откликнулся Бонд.
- Не пререкайся, черт тебя возьми! Выпусти сейчас же.
- Мне кажется, сэр, вы недооцениваете благотворное влияние жара на организм...
- Не болтай. Выпусти, говорят тебе.
Бонд посмотрел на шкалу: стрелка показывает 120. На сколько же поставить? Максимальная отметка - двести градусов. Так он, пожалуй, изжарится заживо. А нужно лишь наказать, не больше. Наверное, 180 будет в самый раз. Он повернул переключатель.