– Какие мы жестокие. И где наша нежность? – вслух удивилась Маша, перевернулась на бок и цапнула телефон. – Алло!
– Доброе утро! – смутно знакомый мужской голос был бодр, свеж и даже, кажется, весел.
Убила бы.
– Вы уверены?
– Как бог свят. Достаточно выглянуть в окно.
– Ага. Сейчас. В чём есть, в том и выгляну.
– Понял. Маша, это вас Мартин беспокоит.
– Кто? Ох, простите, Мартин, сразу не признала, – она проснулась окончательно, ухватила предусмотрительно оставленную с ночи на тумбочке открытую бутылку минеральной воды и сделала несколько бесшумных глотков. – А мы с мальчишками как раз недавно о вас говорили.
– Замечательно. И что же именно вы говорили?
– Да вот гадали, когда вы позвоните. И позвоните ли вообще.
– А были сомнения? Четыре дня всего прошло. Сегодня пятый.
– Сомнения всегда есть. До тех пор, пока их не разрешат.
– Что ж, вот я и разрешаю. Маша, неплохо бы нам всем сегодня встретиться. У меня для вас есть серьёзное предложение, но это не телефонный разговор.
– Угу... Хорошо. А Никите и Женьке вы звонили уже?
– Да. Они согласны.
– А... во сколько? И где?
– На том же месте в тот же час устроит? – осведомился Мартин.
– В два часа на Патриарших, – догадалась Маша. – Да, вполне устроит.
На этот раз первым пришёл Мартин и спокойно ждал их с газетой «Известия» в руках на той же самой лавочке, на которой не так давно поджидали его они. Ну, конечно, не на той же самой, если подходить к вопросу буквально, но расположенной приблизительно в том же месте очень похожего мира.
В этот погожий субботний день конца августа народу на Патриарших было немало, но лавочку, на которой сидел Мартин, больше никто не занимал. Словно люди инстинктивно сторонились моложавого седого мужчины в потёртых джинсах и обычном пиджаке поверх не менее обычной майки.
– Вы специально для нас место держали? – осведомилась Маша. – Здравствуйте, Мартин.
– Привет! – откликнулся Мартин, складывая газету. – Нет, конечно. Присаживайтесь. Это может показаться странным, но со мной так всегда. Люди садятся рядом со мной лишь в том случае, если уж совсем деваться некуда, а ноги устали. Я уже и дезодорант менял – не помогает.
Маша засмеялась.
– Ерунда! – безапелляционно и громогласно заявил Женька, плюхаясь на лавочку и забрасывая ногу на ногу. – Дело не в дезодоранте.
– А в чём? – поинтересовался Мартин. – Мне было бы крайне любопытно узнать. А то ведь эдак недолго и комплекс неполноценности заработать.
– И это вряд ли, – заверил Женька. – Основные комплексы, как я считаю, вырабатываются у человека в молодости.
– Вот чёрт, – сказал Мартин, подмигивая Маше. – Даже в комплексе неполноценности нам, старикам, молодёжь уже отказывает. Прямо обидно!