В конце концов, ее блокировали в тоннелях метро, где-то – она уже просто не успевала ориентироваться – в районе между Краснопресненской и Беговой, и единственное что ей оставалось, это обрушить свод, но вот о том, чтобы остановить время, Лиса в тот момент даже не подумала…
Второго октября 1999 года, в Москве, сотрудниками Комитета Государственной Безопасности СССР…
* * *
– Две пули в грудь, – Санта говорила с трудом, как будто ей не хватало воздуха или было очень больно. – Нога сломана. Вокруг бой.
– Где? – быстро спросила Лиса, судорожно соображая, кто еще у нее есть в Аргентине.
– Байрес, центр.
"Господи!" – но помочь Санте Лиса уже не могла.
– Сколько вас? – спросила она, понимая, впрочем, всю глупость своего вопроса.
– Трое, но не уйдет никто. Все горит!
– Господи, Санта! – Лиса не знала, что сказать. Там в далеком Буэнос-Айресе умирали люди, и она ничем не могла им помочь. Ничем.
– Все, – тихо сказала Санта. – Еще максимум пять минут, и все. Живая я им не дамся. Муж с детьми в Европе. У девочки явные способности… Запоминай…
Она растаяла прямо в руках Лисы, едва успев назвать адрес и телефон, была, и нет…
Санту сдал ее собственный муж. Впрочем, его можно было понять, он полагал, что спасает ребенка. Понять можно всех, а простить? Лиса нашла Алехандро де Кункейро на севере Италии в крошечном пансионе на берегу озера Гарда. Он был напуган, но, вероятно, правильнее, сказать – разрушен. О смерти Валерии Алехандро уже знал, и прежняя любовь, смешавшись с остатками чести и достоинства португальского дворянина, съела этого красивого статного мужчину всего за несколько дней, как какая-нибудь смертоносная эбола.[73] И даже, если бы Лиса не учуяла засаду, устроенную агентами СИЗМИ[74] и боевиками из "Тоскании"[75], одного вида этого бывшего человека было достаточно, чтобы заподозрить неладное. Но и карабинеры дали маху, они просто не подозревали на что способна разыскиваемая русскими Алиса Четверикова, и, кроме того, не знали, что за спиной Лисы и Пики движется некто по имени Черт. Масштабы бойни, которую они там устроили, могли быть и больше, но Сермионе не Москва, там и разрушать было, считай, нечего. Так что они ушли, разумеется, и девочку Санты с собой прихватили, и все было бы просто замечательно, если бы не один "идейный" гисовец,[76] чудом уцелевший в первой схватке и успевший вызвать вертолеты…
Двадцать седьмого сентября, Сермионе, Италия…
"Куда ни кинь, всюду клин…"
Стало трудно дышать, как будто что-то тяжелое давило на грудь, но лабиринт не отпускал, предлагая все новые и новые вероятности прошлого.