Твари Господни (Мах) - страница 90

Вопрос был лишь в том, оставить ли все, как есть, понадеявшись на то, что все действительно зашло так далеко, что стало необратимым, или проверить самому?

"Это была ошибка, – сказал он себе, меряя шагами бесконечные переходы замка. – Но кто свободен от ошибок?"

Даже бог, в которого он, как ни странно, верил всю жизнь, даже всевышний, возможно, однажды ошибся. Тогда ли, когда создавал людей, или тогда, когда напустил на них своих зверей, но ошибся.

"Впрочем, возможно, я просто не в силах постичь его промысла. Может такое случиться? – спросил он себя. – Еще как может! Все мы всего лишь твари господни, и охотники и их дичь".

"Твари, – повторил он мысленно, как бы обкатывая это слово на языке, испытывая его на истинность. – Твари. И она тварь, и я. А вот просто ли мы твари, или все-таки божьи твари, покажет время".

Он шел, куда глаза глядят, но ноги сами принесли его туда, куда Август меньше всего стремился сейчас попасть, к "железной двери".

"Судьба, – усмехнулся он, но в его усмешке не было радости. – Судьба…"

Он положил руки на холодное железо и попытался "увидеть", что там, за этой дверью. Однако "видеть" сквозь такие "двери" он не мог. Единственное, что было известно достоверно, это то, что пока он все-таки, скорее, жив, чем мертв. Остальное в руке господней.

"Время", – напомнил он себе, с неудовольствием признавая собственную слабость.

Время, и в самом деле, стремительно уходило, и откладывать дальше становилось совершенно невозможно. Возможно, что и сегодня было уже поздно, а завтра… кто знает, что могло случиться завтра?

Как ни странно, ему было совсем не жаль бросать всю эту фальшивую роскошь, весь этот иллюзорный парадиз. И покой, подобный забвению смерти, он оставлял без сожаления. Впрочем, ничего странного в этом не было. Он знал им цену, и покою, и комфорту, и изысканной красоте, потому что весь их смысл заключался не в утверждении чего бы то ни было, а лишь в отрицании того, к чему теперь ему предстояло вернуться. А вот возвращаться-то Августу как раз и не хотелось. Однако все сложилось, как сложилось, и рефлексировать по этому поводу было поздно. Повернуть время вспять не мог даже он.

– Господа лорды, – сказал он, входя в "Мечный зал". – И вы леди.

Август вежливо поклонился леди Дженевре – единственной женщине среди его командиров, и обвел медленным взглядом всех четверых, собравшихся здесь по его приказу, чтобы выполнить то, что всегда представлялось им чем-то настолько далеким от реальности, что им смело можно было пренебречь. Тем более, что именно так относился к этому их сюзерен. Однако времена меняются, и вот они здесь, и Август стоит перед ними, чтобы отдать последние приказы и, не мешкая, отправиться в путь.