Стас тяжело сглотнул. Он дал столько подписок о неразглашении, недопущении разглашения, ответственности за допущение и ответственности за безответственность, что при одном взгляде на эту схему хотелось зажмуриться. А тут она была вместо обоев.
Бобров изучающе рассматривал своего нового подчиненного.
Стас сбивчиво представился.
– А я в миру – Алексей Михайлович, – сказал Бобров, пожимая ему руку. Сухая маленькая ладонь командира давила, будто тисками. Он то ли не умел рассчитывать силу во внеслужебное время, то ли не находил нужным, то ли забавлялся так. – Не тушуйтесь, Станислав, будьте как дома. Видите же, обстановка рабочая.
– Ага, – пообещал Стас, повел глазами – и сомлел окончательно. В глубине гостиной из-за приоткрытой двери виднелся знакомый подголовник. Там стояло пилотское кресло «Ворона».
– Там у меня кабинет, – объяснил Бобров.
«Да он маньяк», – подумал Стас.
– Пойдем на кухню, – скомандовал Бобров, проходя вперед. – Чай, кофе?
– Ч-чай, пожалуйста.
У Боброва был седой затылок. Сам командир оказался среднего роста, сухой и жилистый – типичная конституция военного летчика. Еще он был красив, не смазливой актерской красотой, а сдержанной, прямо эталонно офицерской, хоть сейчас на рекламный плакат «Есть такая профессия – родину защищать». И что больше всего удивило Стаса – командир выглядел… Не пожилым, но основательно пожившим. «А ведь ему всего-то тридцать пять», – припомнил Стас.
Капитан, который не станет полковником.
Его бывшие ведомые командовали эскадрильями. Бобров застрял в капитанах и «на звене». Признанно хороший летчик, «очень четкий», «чувствующий грань» и так далее. Что-то его не пускало дальше и выше.
На кухне Бобров хозяйничал без единого лишнего движения. И молчал. Стас притаился за столом, как недавно его «Ворон» в ангаре.
Чайные чашки выглядели кружками – Бобров явно не был скуп. Уселся со своей емкостью напротив Стаса, отхлебнул и сказал:
– Слушаю.
– Комэск хочет, чтобы вы с завтрашнего дня приступали. Согласно утвержденного плана.
– Согласно утвержденному плану, – поправил Бобров, холодно зыркнув на Стаса.
– Это он так сказал. Я цитирую в точности.
– Что ж, молодец, – взгляд Боброва потеплел. – Одобряю. Распоряжения начальства следует передавать без отсебятины, буковка в буковку. А то мало ли… Ну, раз сказали приступать, значит приступим… Как тебе сослуживцы?
Стасу надоело осторожничать, и он пошел ва-банк.
– По-моему, – заявил он, – их в полку боятся. Комэск спрашивал, не обижают ли. И приказал не брать с них пример. Козлов заметил как бы между прочим, что они могут испортить меня… Это какое-то заблуждение. Отличные люди. Я рад, что попал в ваше звено.