– Святая простота, – наконец сказал он. – Разведчиков много. Как я уже говорил, они готовятся к своей профессии с детства. А тебе уже двадцать с хвостиком, парень. Если бы не твоя особенность – абсолютное игнорирование охранных знаков, то я бы и разговаривать с тобой не стал. И уж точно такому переростку не разрешил бы проходить Х-барьер. Кстати, удивительно, почему твои родители не допустили тебя в детстве… Каюсь, я уже просмотрел твои файлы: обычная полусемья астров. Мать-астра живет в Америке, где-то в Юте. Отец – безликий, среднестатический работяга, кузнец. И оба подписали документ. Хм? Или просто хотели для тебя нормальной безликой жизни? Или ты уже в детстве видел недоступное? Все это весьма странно и загадочно… Может, мы еще чего-то не знаем о тебе, Тимофей Князев?
Тим зло хмыкнул. Ему-то уж точно известно меньше всех. До этой минуты он и про мать не знал, что она в Америке. Только вот у этого луната подробности он не станет выспрашивать.
– Ладно, с этим еще разберемся, – уловив перемену настроения своего гостя, продолжил Волков. – Вернемся к главному – мы сейчас разговариваем с тобой только из-за одного – твоей способности наблюдать. Если какой-нибудь ушлый астроразведчик вздумает спрятать долину – засекретить особым распознавательным знаком, пока мы до нее доберемся, – ты все равно будешь видеть это место. Понимаешь, какой ты ценный кадр? Сейчас ты видишь отдельные места… Но если пройдешь Х-барьер – сможешь увидеть и куда больше… Наверняка. Невероятных площадей долины – двуликие земли, огромные пласты земли…
– Я не хочу быть наблюдателем, – зло перебил Тим. – Мне не нравится следить за другими.
– Особого выбора у тебя нет, парень. – Взгляд Волкова вдруг стал необычайно жестким. – Либо ты согласен пойти на некоторые условия, либо – запрет. Выбирай – сотрудничество с нами, или проход в двуликий мир навсегда закроется для тебя. Я лично позабочусь о том, чтобы ты жил не очень хорошо, парень. Либо – все, либо – ничего. И даже хуже.
– Я должен подумать. – Тим хмуро глянул на дверь. Та казалась непреодолимой преградой.
– Подумать, конечно, дадим. Три дня. Извини, – старший Волков развел руками, – больше просто не могу. Но я уверен, ты умный парень, Тимофей. Понимаешь, что наш мир далеко не идеален. Что жизнь – штука сложная. И все в этом мире имеет свою цену и свое время. Перетянул, помедлил – и прошел твой звездный час… Да, и не делай глупых, необдуманных поступков. Ты же понимаешь, что теперь за тобой будем приглядывать? Осознаешь ответственность, парень?
– Осознаю. – Тим остро глянул в глаза старшего Волкова.