- Ну и? Что это, по-твоему? Биржевые новости или жареный цыпленок? Не-не-не, закрыто! - закричал он посетителям, решившим зайти «на огонек». А-а, ладно, давайте, чего уж там… Прошу… Еды на всех хватит… Венсан, позови своего чертова пса, или я суну его в морозилку!
- Рошешуар, к ноге! - скомандовал Филибер.
- Барбес… А никакой не Рошешуар…
- Предпочитаю имя Рошешуар… Не правда ли, Рошешуар? Иди к своему дядюшке Филу, он даст тебе вкусную косточку…
Сюзи расхохоталась.
Она теперь все время смеялась, Сюзи.
- А, вот и вы наконец! Слава богу, в кои веки раз сняли-таки темные очки! Она слегка жеманилась.
Если молодую Фок он пока не укротил, то старая ела у него с руки. В его присутствии мать Камиллы всегда «держалась в рамочках» и взирала на него томно-влажными глазами любительницы прозака…
- Мама, представляю тебе мою подругу Аньес… Ее муж Петер. Их малыша зовут Валентин…
Она предпочитала говорить «подруга», а не «моя сестра».
Не стоит устраивать психодраму. Тем более что всем по фигу, кто как кого называет… Кроме того, Аньес действительно стала ее подругой, так что…
- Ага! Ну наконец-то! Мамаду и К°! - закричал Франк. - Принесла, что я просил?
- Принесла, принесла, и ты, давай поаккуратней, это тебе не птичий помет… Что нет, то нет…
- Спасибо, блеск, ты моя суперМамаду, пошли, поможешь…
- Уже иду… Сисси, поосторожней с собакой!
- Не бери в голову, он очень добрый…
- А ты не учи меня воспитывать ребенка… Ну? Где она, твоя кашеварня? Господи, какая маленькая!
- Естественно! Ты же заняла все свободное место!
- Эй, да это же та старая дама, которую я у вас видела, так? - спросила она, кивнув на фотографию в рамке под стеклом.
- Поосторожней, дорогая! Это мой талисман…
Матильда Кесслер соблазняла Венсана и его приятеля, пока Пьер пытался втихаря стибрить меню. Камилла увлеклась изучением «Gazetin du Comestible», гастрономического издания 1767 года, что и подвигло ее изобразить совершенно невероятные блюда… Выглядело просто изумительно. А кстати… Где оригиналы?
Франк был возбужден до предела - он с утра не вылезал из кухни… Раз уж все пришли…
- Давайте, все за стол, остынет! Горячее! Горячее подано!
Он поставил в центр стола огромную гусятницу и убежал за разливной ложкой.
Филу наполнял стаканы. Безупречный, как всегда.
Без него успех не был бы столь стремительным. Он обладал чудесным даром: люди, с которыми он общался, мгновенно расслаблялись, он умел каждому сказать комплимент, находил темы для разговора, шутил, в нем было то, что во всем мире называют «french coquetterie» - «французским обаянием»… Он целовался при встрече со всеми завсегдатаями из квартала… Даже со своими четвероюродными братьями…