Перепуганный «грабитель» и сидел, не шевелясь, так закостенел, что Джина даже сбегала на кухню и перекусила немного, а ему и в голову не пришло в тот момент сбежать. Наверное, у него и мозги закостенели.
Между тем весть, что я пропала, дошла до Ильи, и он задумался: пропасть ни с того ни с сего мне совершенно несвойственно - я не пьяница-забулдыга, не гулящая ханыга, да и не могла бросить на произвол судьбы Джину, она для меня - словно третий ребенок. А тут по милиции прокатился смешок, что в моей квартире задержали скрюченного грабителя, который ничего не украл, более того - сам пострадал: Джина выхватила-таки клок штанов сзади. Мой друг-следователь тотчас помчался в милицию, чтобы поговорить с неизвестным грабителем. Впрочем, он для Ильи был и не такой уж неизвестный - средних лет «альфонс», которого раньше подозревали в охмурении одиноких женщин, ну да ведь это дело самих женщин - поддаваться на его чары или нет, сигналов, что замешан в воровстве, не было. А тут на тебе - домушником заделался.
Анджей в кабинете Ильи много словоблудил, но то, что в чужой квартире оказался - факт бесспорный. Причём в квартире человека, на которого розыск объявлен. Правда, ничего не украл, и срок ему «светил» небольшой, тем более что признал попытку ограбления совершенно чистосердечно, и рассмешил всех тем, что намеревался украсть: ну ладно - видеотехнику, золото, а то - обшарпанную гитару собирался утащить. А вот знакомство со мной Анджей не признал, про ключи от квартиры сказал, что просто нашёл их в подъезде: увидел, что какая-то женщина их обронила, а он, естественно, не сообщил ей об этом. Ничего тут Илья поделать не мог, впрочем, он даже рад был такому признанию: почему-то Илье страсть как не хотелось узнать про какие-либо наши отношения с Анджеем.
Мы с Ильей в то время нервничали одинаково. Илья потому, что поиски меня зашли в тупик, а я была похожа на просыпавшийся вулкан, из которого, ещё немного, и хлынет лава, я даже во сне видела то, что собиралась написать, но помочь шайке Николая не желала.
Илью не зря считали хорошим следователем. Телепень он, конечно, но мозги у него варили неплохо. И он нашёл-таки, как можно зацепить Анджея.
Альфонская натура сыграла с Анджеем скверную шутку: он вздумал заигрывать со жгучей брюнеткой-продавщицей, увешанной золотом - в ушах, на пальцах, на шее у неё что-то сверкало, переливалось, как на витрине ювелирного магазина. И даже договорился с ней о свидании, на которое так и не явился, чем, естественно, очень обидел женщину, которая считала себя неотразимой и роковой. Впрочем, для Анджея эта обидчивая дама и впрямь оказалась роковой, задумавшись (она, оказывается, еще и думать умела!), что неспроста красавец-мужчина вертелся возле неё, поняла: не на прелести её загляделся, а что-то вынюхивал. И это обидело женщину ещё больше. Так что в очередной визит Ильи в магазин - он до сих пор вёл это дело - мстительная брюнетка высказала свои предположения, подробно описав приметы лицемерного соблазнителя.